Название книги воспоминаний (английское издание 1962, русское 1972) русской писательницы (с 1922 г. — в эмиграции) Нины Николаевны Берберовой (1901 — 1993).

Цитируется шутливо, чтобы подчеркнуть важность сказанного.

Первоисточник — печально знаменитый в свое время циркуляр (1887) российского министра просвещения Ивана Давидовича Делянова (1818— 1897). Этим циркуляром, одобренным императором Александром III и получившим в обществе ироническое название «о кухаркиных детях» (хотя как раз они там и не упоминались), предписывалось учебному начальству допускать в гимназии и прогимназии только обеспеченных детей, то есть «только таких детей, которые находятся на попечении лиц, представляющих достаточное ручательство о правильном над ними домашнем надзоре и в предоставлении им необходимого для учебных занятий удобства».

И далее в циркуляре пояснялось, что «при неуклонном соблюдении этого правила гимназии и прогимназии освободятся от поступления в них детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, коих, за исключением разве одаренных необыкновенными способностями, не следует выводить из среды, к коей они принадлежат» (Рождественский С. В. Исторический очерк деятельности Министерства народного просвещения. СПб., 1909).

Иносказательно о детях из бедных, социально незащищенных семей.

см. Слава Герострата

Автор выражения — афинский государственный деятель и полководец Фемистокл (527—460 до н. э.). Он участвовал в битве при Марафоне в 490 до н.э. (см. Марафон) под командованием Мильтиада, который одержал блестящую победу над войском персидского царя Дария. Эта победа пробудила честолюбие у Фемистокла, который также захотел добиться успехов в ратном деле. И с тех пор он часто повторял: «Лавры Мильтиада не дают мне спать» (Плутарх, «Сравнительные жизнеописания»).

Используется (с соответствующей заменой имени человека—обладателя лавров) как форма выражения честолюбивых замыслов, новых планов. А. П. Чехов (из письма к А. С. Суворину от 5 декабря 1894 г.): «Лавры Боборыкина не дают мне спать: пишу повесть из московской жизни».

Из эпиграммы «Надеясь на мое презренье...» (1829) А. С. Пушкина (1799—1837) на критика, издателя журнала «Телескоп» Николая Надеждина (1804-1856).

Иносказательно: нет смысла выяснять отношения с тем, кто служит лишь орудием чужой воли.

см. Со щитом или на щите

Из песни «Ландыши» (1955), написанной композитором Оскаром Фельцманом на стихи поэтессы Ольги Яковлевны Фадеевой (1906—1986).

Впервые встречается в одной из басен легендарного баснописца Древней Греции Эзопа (VI век до н. э.): «Говорят, что лебеди поют перед смертью». Поэт имел в виду легенду, согласно которой лебеди, эти непевчие, «молчащие» птицы, за несколько мгновений до смерти обретают голос, и это предсмертное пение лебедей удивительно красиво.

Выражение использовал также известный древнегреческий драматург Эсхил (ок. 525—456 до н. э.) в своей трагедии «Агамемнон», героиня которой Клитемнестра сравнивает предсмертные слова Кассандры с криком лебедя-кликуна: «Та, которая, подобно лебедю, пропела свою последнюю жалобную, смертную песню».

В Древнем Риме этот образ был также очень популярен: известный оратор Цицерон в своем сочинении «Об ораторе» так пишет о речи, которую произнес Лициний Красе за мгновение до своей смерти: «Это было подобно лебединой песне».

После Цицерона это словосочетание в общепринятом понимании —«лебединая песня» — стало устойчивым.

Преданием о последней «песне» лебедя заинтересовался и известный немецкий ученый-натуралист Альфред Эдмунд Брем (1829—1884). В своем 6-томном труде «Жизнь животных» он приводит свидетельства других натуралистов о лебеде-кликуне: «Голос его напоминает приятный звон серебряного колокола... Все, что говорится о песне умирающего лебедя, вовсе не выдумки, так как последние вздохи смертельно раненного лебедя вырываются у него в виде песни». И Брем резюмирует: «По всем этим данным сказание о лебединой песне оказывается очень правдоподобным. Оно, очевидно, основано на действительности, но поэзия и сказки облекли ее в иную форму. Настоящим певцом умирающего лебедя назвать нельзя, но его последний вздох столь же мелодичен, как и всякий другой издаваемый им» (А. Э. Брем, Жизнь животных, т. VI, СПб. 1894).

Употребляется как синоним шедевра, вершины творчества или иного яркого, значимого для человека поступка, совершенного им в конце своей профессиональной карьеры.

Выражение сложилось на основе названия басни «Лебедь, Щука и Рак» (1816) И. Л. Крылова (1769-1844):

Используется как ироническая характеристика несогласованности действий участников какого-либо общего дела.

Название венгерского кинофильма (в советском прокате с 1970), снятого режиссером Дьёрдем Ревесом (р. 1927) по собственному сценарию. В основе сценария — повесть Д. Лебовича и Д. Ивкова «Чума XX века». Отсюда — название нашумевшего в свое время интервью подполковника милиции А. И. Гурова «Лев прыгнул! Диагноз организованной преступности» («Литературная газета», 20 июля 1988 г.).

Иносказательно: об опасных планах человека, организации.