Старушка стала даже сама ходить по магазинам, что мне было только на руку. После этого случая я стал всем рекомендовать эту мазь, как чудодейственное средство, но «почему-то» она не оказывала своего «чудотворного» действия. Некоторое время, к моей радости — недолгой, я не мог понять, в чём же тут дело. Только через пару лет, когда я занялся своими «метафизическими» исследованиями, мне стало понятно, что дело — не в мази, а во мне. Моё неосознанное (в то время) желание, чтобы язвы на ногах этой старой женщины затянулись и исчезли, было достаточным, чтобы произошёл заряд мази моей энергией с этой программой. Только я по своему невежеству связал этот эффект с действием мази, а не с самим собой. Данное заблуждение было вызвано тем, что в моих собственных случаях использования этой мази происходило быстрое заживление. Просто, когда моя мама, смазывала этой мазью мои «боевые раны» и говорила мне, что теперь всё быстро заживёт и будет лучше чем было, я верил этому, думал об этом, и «чудо» происходило. Только тогда я никоим образом не связывал это «чудо» с самим собой или воздействием своей матери. Я только видел результат и связывал его с действием мази. Откуда мне было знать, что ничего подобного с другими пользователями этой мази не происходило?! А так как я этого не знал, вполне естественно, происходящее со мной приписывал действию мази.

Этот пример наглядно показывает, как отсутствие полной информации приводит к неправильным умозаключениям и выводам.

Мне повезло, что довольно-таки быстро мне удалось прояснить ситуацию с действием мази и понять, что действовала не мазь, а я сам, мои мысли о восстановлении и заживлении тканей преображали мазь, делали её носителем лечебной программы. Но в то время я всего этого не понимал и был весьма доволен тем, что мазь «вылечила» хозяйку моей квартиры. Я ещё после исцеления говорил ей о том, что иногда пятикопеечная мазь помогает, а пятирублёвая оказывается бесполезной. Не всегда цена определяет эффективность. Я заблуждался сам и вводил в заблуждение других, без всякого злого умысла, а по неразумению (это касается действенности мази).

Доволен «чудесным» исцелением я был ещё и по другой причине. До избавления от язв, закупка и доставка продуктов питания для моей квартирной хозяйки лежали полностью на моих плечах, в прямом и переносном смысле. Мне это не доставляло особых проблем, я так или иначе делал закупки продовольствия для самого себя. Иногда мне просто приходилось специально отправляться за чем-то только для неё. А кто ещё помнит советские времена с их дефицитом и огромными очередями — тот меня хорошо поймёт…

Мой бюджет состоял из моей стипендии и, хотя она и была больше чем у большинства студентов того времени, которые получали стипендию в сорок рублей (повышенная — сорок пять), в то время, как на нашем радиофизическом факультете обычная стипендия была пятьдесят пять рублей, а я, к тому же, получал повышенную стипендию — аж в шестьдесят три рубля на начальных курсах, а на старших курсах — аж шестьдесят восемь, тем не менее, я не мог себе позволить покупать все продукты на чёрном рынке. В силу практического отсутствия мяса в советских магазинах с парадного входа и отсутствия у меня блата среди тогдашней «элиты» — мясников и им подобных «товарищей» для покупки продуктов питания через «чёрный ход» — я два-три раза в месяц делал закупки мяса, подсолнечного масла и всего необходимого для варки борща на Благовещенском рынке славного города Харькова. Эти торгово-денежные операции наносили довольно серьёзный ущерб моему финансовому состоянию. Так или иначе, «социалистическое» планирование бюджета приносило свои «плоды» — я никогда не оказывался на «мели».

Безусловно, мои родители могли бы высылать мне деньги, но это было неприемлемо для меня самого. Я считал себя взрослым человеком, мужчиной и был убеждён, что не родители должны мне помогать, а я им. И хотя в то время я не мог помогать им деньгами, но и не собирался «сидеть у них на шее». Чтобы заработать немного денег, я после первого курса отправился в студенческий стройотряд. Когда я решил уйти из общежития на квартиру, я хотел пойти работать на полставки на кафедру, и только после довольно напряжённых дебатов с родителями, особенно с мамой, я согласился не делать этого, и с тем, чтобы они присылали мне деньги на квартиру, сначала 25 руб., а позже 30 руб. Это был большой компромисс для меня, что может подтвердить любой, кто хоть немного знал меня. Позже, если мне нужны были деньги, я подрабатывал, сначала используя свои навыки работы с деревом, металлом, а потом и лечением.

4. Жизнь — хороший учитель

Большинство моих пациентов в мои студенческие годы за лечение мне не платили. Особенно в начале моей лечебной практики. Моими пациентами становились мои знакомые, знакомые знакомых и родственники оных. Обычно, стоило мне начать работать с кем-то из семьи, как практически все остальные оной обычно обращались ко мне со своими проблемами тоже. Мне всегда было неловко говорить о деньгах, я думал, что человек сам должен предложить столько, сколько он в состоянии заплатить. Я думал, что каждый прекрасно понимает ценность спасённой жизни или возвращённого здоровья и должен сам оценить сделанное мною и отблагодарить по своим возможностям максимально. Я так думал, и это было бы правильн2о, если бы люди эволюционно доросли до такого уровня сознания, но… к сожалению, подобных людей почти не было. Те немногие, кто понимал это, и составляли контингент тех, кто мне платил за мою работу. И хотя мне было порой и обидно от того, как вели себя люди после того, как получали от меня что хотели, для меня всегда вопрос об оплате моего лечения был тяжёлым. Мне было просто неловко спрашивать о деньгах.

Но, что интересно, люди, которые мне не заплатили и копейки, были наиболее привередливыми. Когда им было нужно что-нибудь от меня, то их не волновало — уставший я или нет, или ел я что-нибудь в тот день или нет, есть ли у меня время или нет. Им было нужно — и это было для них самое главное. Ничто другое их просто не интересовало и не волновало, а мне неловко было им отказать. Однако, в один прекрасный день, именно подобный эгоизм помог мне. По просьбе одной преподавательницы из университета, которую я знал по своим делам в Студенческом клубе, я приехал к ней домой. У её сына была высокая температура и довольно сильные боли от камней в жёлчном пузыре. Я раздробил камень до мелкого песка, затем расширил жёлчные протоки и вывел всю эту массу в двенадцатиперстную кишку. Молодой человек почувствовал, как что-то горячее потекло в кишечник. У него ещё несколько дней после этого продержалась температура по причине царапин, волей-неволей возникших из-за того, что песок, возникший после дробления жёлчного камня, всё-таки имел острые края и при своём движении через жёлчные протоки поцарапал их стенки.

Так вот, в тот день я был очень сильно утомлён — много занятий, мои эксперименты, лечение и т. д. Эксперименты и лечение вначале забирали очень много сил, после них я чувствовал себя выжатым, как лимон, хотя всегда довольно легко переносил большие физические нагрузки. И это — не для красного словца, я всегда был выносливым и отличался «завидным» упрямством, о чём многие знали, и лучше всех — мои родные. С детства я не подозревал того, что обладаю необычной выносливостью. И обнаружил я наличие у себя необычной выносливости совершенно случайно. Точнее, обнаружил мой отец. А дело было так. Один сосед-старичок по Кисловодску как-то подарил мне пару трёхкилограммовых гантелей. Они пролежали несколько лет без дела, пока как-то летом, когда делать было нечего, я не наткнулся на них и не решил заняться физическими упражнениями для укрепления своего тела и духа. Как говорят, Бог (в чём я лично сильно сомневаюсь) меня силой не обидел, как и большинство мужчин в роду Левашовых, но специально упражнения для физического развития я никогда не делал. И вот я решил наверстать упущенное во время своих летних каникул.