Всегда замечала, что высокопарные речи никогда до добра не доводят. Вот и сейчас — не удержав равновесия, я плюхнулась на пятую точку и тут же почувствовала, что сижу на чем-то круглом. Еще один череп? Я отползла в сторону и, не удержавшись, стала разгребать золото. В тусклом освещении что-то засверкало. Фух! Это точно не череп. А что тогда?
Сияющий шар, оказавшийся в моей руке, более всего напоминал огромный мыльный пузырь, переливающийся всеми цветами радуги. Из чего сделана эта штуковина, я не могла даже предположить. Теплая на ощупь, она была настолько легкой, что хотелось придержать ее — еще взлетит ненароком. А выпускать ее мне очень не хотелось: разноцветье переливающегося великолепия притягивало взгляд больше россыпи самоцветов под ногами. Кажется, все краски мира сконцентрировались в этой сфере. Все, решено! Эту штуковину я захвачу с собой. Казалось, шарик только и ждал, когда я приму такое решение. Стенки стали истончаться, как у обычного мыльного пузыря, но вместо того, чтобы лопнуть, разлетевшись фонтаном брызг, он растекся по моей ладони радужной перчаткой и впитался в кожу, одарив напоследок ощущением нежного прикосновения.
Ну, хватит с меня расследований! Находить остальные кости, обычно прилагающиеся к черепу, никакого желания не возникало. Смотреть больше не на что, значит, пора выбираться наружу.
Воображение живенько нарисовало нетерпеливо переминающихся в ожидании меня спутников и наглого черного жеребца, с ехидным выражением морды украшающего милую полянку у входа "конскими яблоками". Вот будет облом, если я первым делом вляпаюсь в такую "мину". Картинка была настолько устрашающе-реальной, что, пожалуй, впервые в жизни я внимательно смотрела под ноги. Золото наконец-то закончилось и голубовато-серый гранит со сверкающим инеем слюды под моими ногами выглядел более привлекательным, чем аляповатое разноцветье самоцветов. Осторожно подойдя к выходу, я выглянула наружу и тут же с громким воплем отпрянула назад. Отверстие пещеры, в которой я находилась, открывалось над пропастью. Высота, на которой я сейчас была, не предполагала возможности спуститься отсюда без помощи парашюта. Вцепившись в каменную стену, я решилась еще раз выглянуть. К сожалению, ничего не изменилось. Прямо подо мною неторопливо проплывали белые кучерявые облака, где-то совсем далеко темная масса зелени позволяла предположить наличие леса, а между ними, задевая крыльями верхушки облаков, парила огромная птица. Больше всего она походила на орла, но размеры ее навевали подозрения, что питается он динозаврами. Сомневаюсь, чтобы волшебники, на память о которых остались лишь живописные кучки, прилетели сюда на голубом вертолете. Орел, бороздивший небо неподалеку, вполне потянул бы на себе и с полсотни человек или пяток слонов средней упитанности, но чувство самосохранения громко протестовало против такого вида транспорта. Буду надеяться, что не столь экстравагантный выход найдется где-то в неисследованной мною глубине пещеры.
С таким слегка натянутым оптимизмом я снова вернулась к осмотру. И вскоре мною было обнаружено то, что я благополучно пропустила в первый раз. За каменным выступом скрывался поворот, приведший меня в еще одно помещение. Как и пещера, оно носило явные следы человеческого вмешательства. Из стены бил родник, вода которого собиралась в большую каменную чашу с вырезанным на стенках орнаментом, а сбоку стоял небольшой шкаф, скрывающий содержимое плотно прикрытыми дверцами. Да, вряд ли его птичка принесла, и уж точно не она его сделала.
Аккуратно приоткрыв дверцу, я заглянула внутрь. Надеюсь, меня не ждет "скелет в шкафу". Уж не знаю, что я предполагала там увидеть, но представшее передо мной зрелище кроме вздоха разочарования ничего не вызвало. Одинокий черный балахон, такой же, как на рассыпавшихся в песок фигурах, был единственным украшением раритетной мебели. Невольно дотронувшись до ткани, я с удивлением отметила, что она не только очень мягкая, но еще и теплая, будто одежда, которую только что сняли с тела. Отдернув руку, я поспешно захлопнула дверцы, отгородившись от странного одеяния. Во рту опять пересохло и я решилась на дегустацию воды из родника. Она была очень холодная, но удивительно вкусная и освежающая. И только сейчас, прихлебывая воду из "фонтана", я обратила внимание на еще одну емкость. Овальное углубление в полу размером с небольшую ванну было заполнено бурлящей водой, от поверхности которой явственно поднимался пар. Приготовившись мгновенно отдернуть руку, я прикоснулась к поверхности и затем с удовольствием опустила ладонь в озерцо. Приятное тепло ласкало пальцы, вызывая невольное желание немедленно окунуться в него целиком. А почему бы и нет! Может, из этого странного места выпускают лишь начисто отмывшихся путешественников между мирами?
Вернувшись к шкафу, я бестрепетно взяла балахон, решив использовать его вместо полотенца. Скинув прямо на пол свою одежду, я погрузилась в "ванну", вернее, джакузи, так как теплая вода с пузырьками воздуха, поступающая снизу, весьма эффективно имитировала этот атрибут роскошной жизни.
Теплая ласковая вода нежно расслабляла мышцы и убаюкивала сознание. Страхи казались такими глупыми и мелкими, а губы раздвигала такая естественная улыбка, что возвращалась уверенность в себе, и окружающее уже не казалось болезненным бредом. Что ж, по крайней мере, тоска по пятизвездочной гостинице на берегу теплого моря будет уже не столь сильна.
Не знаю, сколько времени я провела в этом состоянии блаженной неги, но очнуться меня заставил банальный голод. Желудок громко и настойчиво заявил о своих потребностях недвусмысленным бурчанием, переходящим в рык запертого в клетке хищника. С сожалением покинув емкость с водой, я закуталась в невзрачное черное одеяние, нежно принявшее меня в свои теплые объятья.
Бездумно наслаждаясь своим новым состоянием, я вернулась в большую пещеру, и только там я вспомнила, что произошло. Снова невесть почему перепрыгнув черный камень упорно попадающийся на моем пути, я рухнула в кресло и укоризненно уставилась на барельеф-дракона, будто пытаясь попенять ему на такое катастрофическое отсутствие сервиса. Увы, у изображенной рептилии совесть явно отсутствовала, а потому кормить меня никто не торопился.
В голову полезли паникерские мысли: сколько времени я протяну без еды? Выйти из пещеры и поискать подножный корм, не было никакой возможности. Может, чтобы долго не мучаться, сразу прыгнуть вниз? Нет, меня это, конечно, должно волновать в последнюю очередь, но зрелище будет уж больно неэстетичное. Я представила большое кровавое пятно вперемешку с мелким крошевом костей и содрогнулась. Но кушать-то хочется! Что там мне должны были подать на обед? Перед глазами встала картинка из рекламного проспекта. Огромный стол, застеленный идеально белой скатертью, от края до края заставленный разнообразными блюдами, начиная от овощей и фруктов и заканчивая многочисленными видами разнообразно приготовленного мяса. Я так явственно это представила, что даже почувствовала ароматы еды, стимулировавшие мой желудок исторгнуть воистину зверский рык. Я грустно вздохнула и открыла глаза.
Передо мной простиралось нетронутое великолепие того самого стола. Желудок согласно заурчал, а рот наполнился слюной предвкушения. Убеждать взбесившуюся пищеварительную систему в несъедобности галлюцинаций я не стала. И куда делись мои хорошие манеры? Накинувшись на еду, я вспомнила про ее разнообразие, лишь тогда, когда ополовинила ближайшее блюдо. Впрочем, желудок не выказывал пока особого протеста, и я могла с чистой совестью продолжать гастрономическую вакханалию. Я пошла вдоль стола, отщипывая по кусочку от наиболее аппетитных блюд, и, увлеченная поеданием всего, что попадалось, не сразу заметила, что край стола не упирается в стену, как положено всем нормальным предметам мебели, а будто размывается, растворяясь в какой-то другой реальности. Неужели моя фантазия действительно притащила сюда край того самого стола на курорте, и сейчас его конец мирно стоит где-то в гостиничном ресторане? Если так… может, удастся через стол попасть в нормальный мир? Недолго думая, я вскарабкалась на стол и поползла навстречу свободе. Надо признать, что передвигаться по столу, плотно заставленному посудой — занятие не из легких. Мыслями я была уже в гостиничном холле, потому такие мелочи, как переворачивающиеся тарелки и коленки, вымазанные липким соусом, игнорировались как совершенно незначительные детали. Притормозить меня заставили лишь сладкие блюда. Торты и пирожные на некоторое время стали непреодолимым препятствием. Шоколадный десерт не мог пострадать от моего варварского способа передвижения. Уж лучше он пропадет в моем желудке. Надкусив с десяток тортиков обнаруживших признаки шоколада, я поняла, что все осилить не смогу при всем желании и двинулась дальше. Наполненный желудок тянул вниз, но я упорно продолжала продвижение в надежде если не выбраться из этого фантастического изобилия, то хотя бы порастрясти изрядный излишек съеденного