- И мне. Когда твой день рождения?

- Седьмого августа.

- О боже! У меня - двадцать седьмого апреля. Я старше тебя!

Она выглядела такой напуганной, что уголки его рта невольно приподнялись.

- Я всегда мечтал переспать с женщиной старше меня.

Милла стукнула его кулаком по груди, а он наградил её таким глубоким и долгим поцелуем, которого она никак не ожидала. Когда Диас её отпустил, она прислонилась к его груди, вдыхая особый, свойственный только ему запах. Ей захотелось сказать «Да». Она любит его. Милла думала, что никогда не сможет полюбить мужчину настолько. Несмотря на его сложный характер, они во многом дополняли друг друга. Вместе с ней он разговаривал, шутил, и даже смеялся. Что-то в ней заставило его раскрыть душу, что-то в нём заставило её сойти с того пути, который она выбрала для себя. Милла была уверена в тех проблемах, которые встанут перед ними. Женитьба только усугубит ситуацию.

- Чем ты займёшься? Если мы поженимся, ты не сможешь колесить по всей Мексике в поисках плохих парней или собственной смерти, - она замолчала, потому как не могла продолжать этот разговор.

- Я не знаю, чем смогу заняться, но я найду что-нибудь.

Бывшим наёмным убийцам сложно искать работу. Милла с трудом могла представить себе Диаса, работающим в офисе или в каком-либо другом общественном месте. Кем же он сможет работать?

Она поняла, что думает об их будущем. Всё происходило как-то слишком быстро, а она до сих пор не может твёрдо стоять на ногах.

- Я не могу ответить «да», - сказала Милла. - Не сейчас. Слишком много проблем, которые нам предстоит решить.

Крепко обняв её и закрыв глаза, Диас снова поцеловал её.

- Я никуда не спешу. Спрошу тогда в следующем году, - ответил он.

Диас встал, держа Миллу в своих руках, и понёс её в дом.

Десять минут спустя, когда они занимались любовью и он совершал ритмичные движения меж её разведённых бёдер, до неё вдруг дошло, что сейчас декабрь. Это значит, что следующий год наступит уже через три недели.

Глава 30

- Мама! Тэйн хочет порвать тетрадь с моей домашней работой! Останови его!

Помешивая соус для спагетти, Милла бросила усталый взгляд по направлению к гостиной, откуда доносились вопли детей.

- Джеймс! Забери Тэйна подальше от Линни!

Диас уже спускался вниз. Крики становились всё громче и громче, пока он оттаскивал Тэйна от тетрадки его восьмилетней сестрёнки, но всего через несколько минут в доме воцарилась блаженная тишина. Разве что изредка было слышно ворчание Линни, так как она пыталась привести тетрадные листы в порядок. Диас появился на кухне, на его шее повис хихикающий Тэйн.

- Ну и что мне теперь с ним делать?

- Поиграй с ним. Или привяжи к стулу. Без разницы.

Шестилетняя Зара сидела за кухонным столом, тщательно вырисовывая буквы, чтобы они получались так, как надо. Её тёмные глаза были совершенно серьёзными, когда она произнесла:

- Ему не понравится быть привязанным к стулу.

- Я пошутила, милая, - из всех троих детей Зара была больше всего похожа на Диаса. Такая же серьёзная и настойчивая. Линни была суетливой и смелой, уверенно шла навстречу приключениям, в то время как Зара оставалась позади и наблюдала. Милла крепко обняла дочку в подтверждение своих слов, а Диас в это время нёс Тэйна на улицу, чтобы развлечь его каким-нибудь подвижным и, как надеялась Милла, не сильно травмоопасным занятием.

Тэйн был неожиданным для них ребёнком и появился на свет через два дня после её сорок первого дня рождения. Они с Джеймсом не хотели заводить ещё детей, ограничившись двумя дочками, и появление сына было следствием внезапно лопнувшего презерватива. И этого самого ребёнка куда правильнее было бы назвать при рождении по другому - что-то вроде Торнадо. Ещё прежде чем он научился ползать, Тэйн требовал, чтобы ему было позволено изучать всё, до чего он мог дотянуться. Когда же он научился ползать, Милле приходилось отключать все электроприборы в доме и следить за тем, чтобы малыш не причинил себе вреда. Теперь, когда ему исполнилось два года, Милла подумывала о том, чтобы приобрести смирительную рубашку… для себя.

Забавно, как всё сложилось. Милла и Диас – ей всё ещё приходилось постоянно напоминать себе называть его Джеймсом - были женаты вот уже девять лет. Она сторонилась брака до тех пор, пока не были улажены некоторые проблемы, а именно – работа. Её и Диаса. Она и сейчас оставалась руководителем Искателей, но непосредственное участие в розысках теперь было передано в руки Джоан, в то время как Милла по обыкновению занималась сбором денежных средств. Теперь она получала зарплату, график её работы стал более чётким, и она никогда не покидала своих детей по ночам.

Диас испытывал оружие в полевых условиях, работая на предприятии по изготовлению огнестрельного оружия. Он так же оказывал помощь департаменту полиции в Эль-Пасо, департаменту шерифа и некоторым частным охранным фирмам. Милла чуть ли не заплакала от облегчения, когда он рассказал ей, чем будет заниматься. Она до смерти боялась, что для применения специфических навыков Диаса не найдётся легальной работы. Им никогда не стать богачами, но зато у них всегда было достаточно средств, чтобы содержать детей и позволять некоторые излишества, и это было прекрасно.

Проживая в её квартире и имея так много соседей, Диас нервничал. Он не жаловался, но Милла видела, насколько он стал беспокойным. Когда она была на пятом месяце беременности, ожидая Линни, он так сильно действовал Милле на нервы, что она поняла, что с этим надо что-то делать. Поэтому, чтобы расслабиться и вздохнуть свободно, Диас нашёл небольшой домик подальше от людей, но не настолько далеко, чтобы Милла чувствовала себя одинокой. Это был старый, но довольно уютный дом с несколькими деревьями в саду и четырьмя просторными спальнями. В то время они и не догадывались, что им понадобятся все четыре помещения. Они купили этот дом, огородили двор для большей безопасности ребёнка и поселились в нём.

Милла была счастлива. Хотя она не была уверена в правильности своего решения даже тогда, когда они наконец-таки поженились. Это случилось через год после того, как Диас сделал ей предложение в первый раз. И она была безумно счастлива с ним.

То, как он играл с их детьми, заставляло её сердце сжиматься от радости. Первый раз он с опаской приблизился к Линни, словно она была бомбой замедленного действия, но всё же Джеймс упорно учился менять подгузники и делать всё остальное, что необходимо ребёнку. Воспитывать их оказалось для него не такой простой задачей, он едва справлялся с этим. Он расстроено жаловался Милле, что как только он повышает голос, дети начинают плакать, и ему приходится замолкать. Дело в том, что он боялся быть с ними строгим. Зато, если уж Джеймс и повышал голос, дети мгновенно замолкали. Это было нечестно. Милле иногда казалось, что даже если она будет изо всех сил кричать на них, дети едва ли обратят на неё внимание. Но это было не совсем так, ведь их дети росли нормальными, умными, любознательными и чаще всего послушными, тем не менее, иногда они становились настоящей головной болью.

Милла была рада, что не утратила способности сердиться на детей. Во время беременности один из её самых значительных страхов состоял в том, что из-за произошедшей в прошлом трагедии она превратится в мать, одержимую опекой над своими детьми. Она вообще не была уверена в том, что сможет быть хорошей матерью. Слава богу, Линни была ребёнком, с которым было легко справиться. К тому времени, как появилась Зара, Милла успокоилась. Затем они прожили следующие четыре года мирно, практически в гармонии - до тех пор, пока не появился Тэйн. Два года его жизни принесли им много радости, но отнюдь не спокойствия.

- Не хочешь вымыть руки и помочь мне накрыть на стол? - спросила она Зару. Девочка послушно убрала тетрадь со стола и побежала мыть руки.