Они нажали на спусковые крючки в один и тот же миг.

Это был настолько совершенный ответ, насколько только можно было потребовать от солдат Королевской гвардии, сражавшихся в самой тяжелой из мыслимых ситуаций: перестрелке в упор посреди огромной толпы, отвечая на неожиданную атаку со всех сторон значительно превосходящего числом врага. Имена солдат этого подразделения будут должным образом занесены на Стену почёта в казармах Королевской Гвардии, и каждый из них будет награждён крестом Андриенны за свои действия в этот день.

Все посмертно. В конце концов, их просто задавили числом.

Сквозь туман в голове, вызванный шоком, Григгс слышал крики, раздававшиеся по всему огромному игорному залу. В отличие от его людей, которые старались избежать стрельбы в невинных прохожих, атакующие были безжалостны. Даже королевские гвардейцы не могли избежать случайных попаданий в посторонних в схватке подобной этой. Любой кто считал иначе или бредил, или совершенно не сознавал реалий применения мощного оружия. Нет, что бы ни происходило, случайные жертвы среди гражданских обязательно будут по всему залу, даже если не вспоминать о службе безопасности, с их намного более слабым уровнем подготовки. Но полное безразличие масадских террористов к случайным жертвам сделало всё намного, намного хуже. Смерч побоища повсюду оставил за собой кровь и тела, и одно уже число атаковавших сказало Григгсу что это была серьёзная операция. Он был уверен, что кто бы ни планировал эту атаку, он позаботился о том, чтобы любая возможная угроза для них была ликвидирована.

Кроме этого его мозг был способен только отметить собственную смертность. Он истечёт кровью от ран, которые он уже получил, гораздо быстрее, чем к нему сможет подоспеть любая медицинская помощь.

Григгс смог достаточно повернуть голову, чтобы увидеть что обе девушки находятся под игорным столом. Дочь Зилвицкого выглядела необычно собранной, учитывая обстоятельства. Настоящая принцесса, намного менее роскошно одетая, казалась немного оглушенной. Но это вполне могло быть следствием ссадины на лбу. Ахмед подозревал, что Кристина или Лаура должно быть грубо швырнули её наземь. Только он успел это заметить, как почувствовал новой укол боли, которая не имела ничего общего с его ранами, когда увидел как падает, истекая кровью, Лаура Хофшульте.

Затем он потерял сознание.

Теперь все мантикорские солдаты были мертвы. Темплтон был ошеломлён эффективностью оказанного ими сопротивления. В течение нескольких секунд, прежде чем погибнуть, королевские гвардейцы смогли перебить больше четверти всей его группы - и больше сорока процентов тех, кто непосредственно участвовал в нападении на принцессу. Он знал, что столкнётся с элитными бойцами, но не ожидал настолько мгновенного убийственного ответа. Особенно имея преимущество внезапной атаки на своих условиях, проводимой людьми настолько смертоносными, как его новообращённые.

Гидеон был настолько потрясён, что какое-то время не мог двигаться. Но потом, окинув взглядом мертвецов, лежащих на полу, он пришёл в себя. И снова он лицезрел дело рук Господа. Большую часть его потерь - восемь из двенадцати - составляли новообращённые. Включая Стаса, самого буйного из них. Господь дал, и когда пришло время - Господь взял.

Через свой наушник Темплтон получал доклады команд, рассеявшихся по всему игорному залу. Они также докладывали об успешном снятии охранников. Нет нужды говорить, что их ждал намного более легкий успех, чем у Темплтона и его группы, выступивших против элитных солдат.

Отчитались все, за исключением одного, который вообще ничего не доложил. Это был тот, кто занимался охранником, флиртующим со шлюхой. Новообращённый, кто же ещё. Небрежен как обычно. Гидеон не сомневался что тот выполнил свою задачу, просто забыл доложить.

Темплтон и остальные выжившие из его главного отряда теперь подошли к главному игорному столу, шаря глазами в поисках принцессы. Осталось шестнадцать масадцев, более чем достаточно чтобы обыскать окрестности. Тела дилера и двух игроков, убитых случайными выстрелами его команды, лежали на столе. Ещё двое посетителей лежали на полу рядом. Как только трупы были убраны с дороги, Темплтону хватило двух секунд, чтобы понять что произошло. Его сестра и сучка Зилвицкая должно быть прятались под столом. Он был достаточно большим, чтобы скрыть двух девушек - и Темплтон теперь видел, что пространство под столом было скрыто накрывавшей его материей. Высококачественной и богато изукрашенной тканью, когда-то предназначенной ободрять и радовать посетителей. Теперь половина её была пропитана кровью, которая начинала капать на пол.

- Окружить стол! - крикнул он. - Схватить её, когда она выберется оттуда.

Темплтон держал хемотрассер в левой руке, пульсер - в правой. Он остановился над телом поверженного мантикорского телохранителя и приподнял ткань хемотрассером, предусмотрительно убрав дуло пульсера в сторону. При всей его ярости и возбуждении у него оставалось достаточно самоконтроля, чтобы не рисковать убить потаскушку случайным выстрелом.

- О'кей, - тихо сказал Виктор в ларингофон, - это определенно похищение, а не убийство. Не открывайте пока стрельбу. Если бы они хотели её убить, они бы уже целились под стол. Приготовьтесь. Помните - Темплтон должен выжить. Стоящий рядом с ним, одетый в голубой жакет с вышивкой тоже. Это его помощник. По имени Авраам, какой-то там родственник. Оставьте в живых ещё одного, чтобы они смогли легко вывести девушку.

- Которого? - прошептал голос Дональда у него в ухе.

Для хитрых расчётов не было времени. Виктор выбрал того, у кого одежда была самой броской.

- Кощея, выряженного в переливающийся желтый наряд. Этих трёх оставить в живых. Остальных убейте.

Как только он достаточно нагнулся, Темплтон разглядел две фигуры, скрючившиеся в тени под столом.

- Вылезай, сестра моя, - прошипел он девушке в роскошном наряде. Опустившись на колено, чтобы угол был лучше, он навёл пульсер на подружку своей сестры. - Вылезай сейчас же. Или я убью потаскушку Зилвицкую.

Нельзя было не отдать сестре должное. Она колебалась не более секунды, прежде чем начать ползти к нему. По крайней мере, эта шлюха не была трусихой. Должно быть сказались отцовские гены. Отец Гидеона был известен своей смелостью, и Руфь была его же отпрыском.

Дочка Зилвицкого казалось пребывала в оцепенении. Темплтон решил, что это его устраивает. Он оставит её в живых, как поклялся именем Господа. Она сделала слабую попытку удержать принцессу, но её дрожащая рука опустилась, когда сестра Гидеона решительно поползла к нему.

Наконец-то всё шло как надо. Судя по шуму криков по всему игорному залу, Темплтон был уверен, что всё помещение превратилось в сумасшедший дом, из которого все отчаянно старались убежать. Он и его люди просто присоединятся к толпе, оставшись незамеченными в хаосе и смятении.

Когда его сестра доползла до него, Темплтон засунул пульсер за пояс сзади, и схватил её за волосы. Потом рывком вытащил её из-под стола, и поднял на ноги.

Хемотрассер всё ещё был у него в руке, и он взглянул на него. На самом деле это был случайный взгляд. Всего лишь последняя проверка.

Показания были… бессмысленны.

Гидеон замер; затем в озарении направил сенсоры прибора на девушку оставшуюся под столом.

Ярость поглотила его, и он тряхнул голову девушки, которую держал за волосы.

- Ах вы сучки! Да я…