Много внимания в шумерских школах уделялось математике. Наряду с табличками, по которым шумерские школьники обучались умению записывать числа, до нас дошли таблички с расчетами вместимости сосудов различного объема, с упражнениями и задачами на вычисление различных величин, площади поверхности полей и пр.

Большинство учеников шумерских школ происходило из зажиточных семей, имевших возможность платить за обучение, а также обходиться без участия детей в хозяйственной жизни. Немецкий ученый Николаус Шнейдер изучил тысячи хозяйственных и административных табличек, на которых писцы начертали свои имена и рядом со своими именами проставили имена своих отцов, их профессию или род занятий. Шнейдер установил, что отцами писцов были правители, «отцы города», придворные, управляющие храмами, военачальники, капитаны судов, высшие налоговые чиновники, жрецы и чиновники различных рангов, писцы, ремесленники, купцы и т. д. К сожалению, не все писцы приводили подобные данные о себе, поэтому не исключено, что писцами «низшей категории», т. е. менее квалифицированными, могли стать люди, у которых не хватало средств на то, чтобы пройти полный многолетний курс обучения. Мы также не можем решительно, как это делают некоторые исследователи, утверждать, что в шумерских школах обучались только мальчики, на основании того, что среди подписей писцов отсутствуют имена женщин. Возможно, что женщины не становились профессиональными писцами, но среди них, особенно среди жриц высшего ранга, вполне могли быть образованные и просвещенные люди.

Процесс обучения, как мы представляем его на основании археологических находок и ценнейших текстов, посвященных школьным будням, начинался с овладения техникой изготовления глиняной таблички и тростниковой палочки. Затем наступало время усвоения первых знаков. До нас дошло множество табличек с первыми беспомощными каллиграфическими опытами «первоклассников». Позднее ученикам предстояло овладеть различными отраслями знания, тем, что мы назвали бы богословием, языкознанием, ботаникой, минералогией, зоологией, географией, астрономией, математикой, ихтиологией, а также грамматикой и стилистикой. Во второй половине III тысячелетия, когда семиты Аккада завоевали Шумер и Шумер превратился в «двуязычное» государство, возникла необходимость в составлении словарей. Появились первые словари, в большом количестве обнаруженные при раскопках. Эти «словари» существенно помогли прочтению и интерпретации шумерских текстов. В эпоху третьей династии Ура многие ученики шумерских школ принадлежали к нешумерской части населения этой страны, о чем определенно свидетельствует изречение: «Это слуга, который изучал шумерский язык». Это изречение подводит к еще одному выводу: возможно, что в шумерских школах обучались не только дети состоятельных родителей.

Во главе школы – «эдуббы» («дома табличек») – стояли «уммиа» – наставник и его помощник – «старший брат». Руководителю школы, а также персоналу «педагогов», в том числе «владеющему хлыстом» (очевидно, надзирателю, отвечавшему за дисциплину в школе), была поручена опека над учениками. Обучение продолжалось много лет, ребенок успевал превратиться в мужчину, но тот, кто все выдерживал, проявляя достаточные способности, мог рассчитывать на высокую должность, почет и богатство.

ДЕНЬ УЧЕНИКА

Бесценным источником знаний о повседневной жизни шумерской школы и ее учеников является текст, относящийся приблизительно к 2000 г. до н. э., ко времени правления третьей династии Ура. Судя по тому, что обнаружено более двадцати копий этого документа, он пользовался популярностью и получил широкое распространение. Более сорока лет упорного труда потребовалось на то, чтобы прочесть и перевести многочисленные отрывки, из которых постепенно было составлено произведение в целом. Над этим текстом работали Гуго Радау и Стефен Лэнгдон, Эдвард Киэра и Анри де Женуяк, Торкильд Якобсен и Бенно Лан-дсбергер, Адам Фалькенштейн и Сэмюэл Крамер. Последний практически полностью восстановил и интерпретировал текст, который мы назовем «Жизнь школы».

Автор этого произведения неизвестен. Крамер предполагает, что им был один из «педагогов» «дома табличек». Фалькенштейн считает, что это был скорее один из одаренных старших учеников, который с юмором написал задание на тему «Мой день в школе и дома». Впрочем, послушаем рассказ о делах и днях анонимного «сына дома табличек».

– Ученик, куда ходил ты с раннего утра?

– Я ходил в школу.

– Что ты делал в школе?

– Я пересказал наизусть мою табличку, я позавтракал, я приготовил новую табличку, я стал писать ее, я ее закончил…

Из школы я вернулся домой, я вошел в дом, где сидел мой отец. Я рассказал отцу о моем письменном задании, потом прочитал ему наизусть свою табличку, и отец мой возрадовался…

…Когда я проснулся рано утром, я обратился к матери и сказал ей: «Дай мой завтрак, мне нужно идти в школу». Моя мать дала мне две «булочки», и я вышел из дому; моя мать дала мне две «булочки», и я отправился в школу.

В школе наставник сказал мне: «Почему ты опоздал?» В страхе, с бьющимся сердцем предстал я перед учителем и почтительно поклонился.

Однако описываемый день, как видно, был черным днем для нашего ученика, о чем свидетельствуют последующие строки. Ему досталось от учителей и за болтовню, и за то, что встал с места во время урока, и за то, что вышел за ворота школы.

Рассказав отцу о всех своих неприятностях, сын попросил его пригласить учителя в дом, чтобы задобрить его подарками. Отец внял словам своего сына. Учителя пригласили в гости и, когда он вошел в дом, посадили на почетное место. Ученик стал ему прислуживать и хлопотать вокруг него и показывал отцу свои достижения в искусстве письма на табличках. Его отец хорошо угостил гостя, облачил его в новое одеяние, преподнес ему подарок, надел ему на палец кольцо.

Обрадованный учитель обратился к ученику с такими словами:

«Юноша, ты не презрел мои слова и не забыл их – да сумеешь ты достигнуть совершенства в искусстве письма и постичь все его тонкости!… Да будешь ты лучшим среди братьев своих и главным среди друзей своих, да займешь ты первое место среди всех учеников!… Ты хорошо учился в школе, и вот ты стал ученым человеком».

Приведенный текст не только повествует о школьных буднях и о методах обучения, но и содержит множество сведений, касающихся обычаев древнего Шумера. Очевидно, преподносить подарки учителям не считалось в Шумере зазорным. Это был не подкуп и не взятка, каравшиеся, как мы в этом убедимся позднее, а способ выражения благодарности.

Рассказ о шумерской школе дошел до нас в нескольких вариантах. В одном из них ученик хвалит своих учителей за то, что они научили его вычислять площадь полей всевозможной конфигурации; за то, что благодаря им он может без труда произвести все расчеты по строительству домов, рытью каналов и т. п.; за то, что он знает, как следует вести себя, чтобы достичь в жизни определенной цели.

В другом варианте содержится интереснейшая, прежде нигде не встречавшаяся информация о свободных от обучения днях. Приведем соответствующий фрагмент:

Вот подсчет моего месячного пребывания в школе:

три дня отдыха каждый месяц

и три дня праздников каждый месяц,

и двадцать четыре дня каждого месяца

я провожу в школе, двадцать четыре долгих дня.

К сожалению, установить, что это за три дня праздников каждый месяц, не удалось. Были ли это дни торжественной встречи «молодой луны», или они были связаны с чем-то другим, неизвестно. Одно не подлежит сомнению: шумерские школьники очень радовались этим шести свободным дням.

Вряд ли мы можем считать этот текст, получивший в древнем Шумере широкое распространение, ученической работой. Думается, это учебная табличка – текст для чтения, по которому шумерские школьники учились читать, писать и с уважением относиться к школе, к учителям и науке.