2. Нападение
Там же, в тот же день, двумя часами позже…
— Кто в типографии подменит пластины? — уточнила Буш-Яновская, глядя вслед спустившейся по трапу примадонне.
— Разумеется, «синт». Управленческий «синт», абсолютная копия того, что обслуживает машину…
— Таковой уже имеется?
— За кого ты меня принимаешь?
— За Фаину-Ефимию Палладу, действия которой иногда опережают здравый смысл, а идеи — законы природы.
— Ну, дарлинг, в данный момент я сама по себе — главное нарушение законов природы, ты не находишь?
Крыть Полине было нечем. Она только засмеялась и покачала головой.
Фанни, зевая, облокотилась на перила. Пестрый зонтик Кармен мелькнул напоследок, теряясь среди листвы.
— Странные эти колумбяне все-таки… — с ленцой сказала гречанка.
— Это почему еще? — Полина смазала кожу солнцезащитным кремом.
— Делать такой «буфер» из города, а потом совершенно беззаботно плыть в открытый океан на остров, который слизнет при первой же хорошей волне…
— О волне, знаешь ли, будет известно заранее. Тут в основном богачи, поэтому я уверена, что возле каждой виллы предусмотрено по флайеру на случай стихийного бедствия…
— Ну да… — последовал равнодушный ответ. — Устала я что-то… Будь я настоящим «провокатором», не была бы сейчас как выжатая. Да и Кармен, сделав дело, уже не вспоминала бы о нем. Но что могла, как говорится… Спасибо родному «вэпэрэу»…
— Как голова?
— Хреново голова… С этим постоянным чертовым запахом серы… Нырнуть не хочешь?
— Ну нет, я только намазалась! — Полина загородилась от подруги обеими ладонями.
— Ж-ж-женщины!
И с этими словами гречанка, легко перемахнув через перила бортика, нырнула с высоты второй палубы катера в темно-синие волны чужого океана. Фанни угадала: Буш-Яновская не захотела прыгать не только из-за того, что недавно наложила крем. Полина всегда немного побаивалась морской глубины, а уж здесь, на чужой планете, да еще и в такой дали от основательного и надежного берега… Кроме того, зная рельеф дна (остров со всех сторон оканчивался обрывом, стоило пройти в воде несколько шагов)… Нет! Все-таки кое-какое воображение у капитана спецотдела осталось. Конечно, сложись ситуация, угрожающая жизни, Полина отключила бы глупые фантазии и нырнула. А просто так в этот миллиардолетний океан, даром что условно часть его вокруг полуострова Спокойного называлась морем Ожидания, Буш-Яновская наведываться не собиралась. Уж увольте, как говорится.
— Достаточно, выходи оттуда! — скомандовала капитан, хотя гречанка плавала отменно красиво и стремительно, извиваясь всем телом, словно водяная змея.
Полине было жутковато наблюдать за подругой, зависшей над бездонной пропастью цвета индиго — так отличалось здешнее море от знакомых спецотделовке земных морей.
Что-то твердое, прохладное и явно живое ткнулось в руку Буш-Яновской. Капитан обернулась.
Перед нею стояло диковинное существо. Оно походило и на крупную двуногую ящерицу, и на полностью ощипанного страуса. За ним волочился поводок, прицепленный к серебристому ошейнику. Морда существа, можно сказать, состояла из двух громадных глаз необычайной красоты и осмысленности. Черные зрачки в оранжевой радужке заискивающе подрагивали, словно у собаки, которая домогается подачки. Когда диковина моргала, то закрывалось нижнее веко, что, впрочем, нисколько не ослабляло трогательности зверюшки. Вдобавок ко всему она галантно пошаркивала по палубе ступней лапы, похожей на раздвоенную «культю» земного верблюда.
Словом, такого зверя Полина видела впервые.
— Матка Боска! — проговорила она, и безрукое тельце диковины вдохновенно завибрировало, а глазищи исполнились такой просительности, что даже самый закоренелый бюрократ не устоял бы перед их обаянием и подписал любую резолюцию.
— У нее, к сожалению, нет ушей, — послышался мужской голос слева от Буш-Яновской. — Ну вот, снова улизнула!
Средних лет лысоватый мужчина поднял конец поводка и подтянул к себе своего — как получалось — питомца.
— Это дрюня, раздобыл по большому знакомству, — он похлопал существо по сероватому туловищу. — У дрюней нет слухового аппарата, но они все «слышат» поверхностью кожи. Да сами убедитесь, до чего она у них нежная!
Полина убеждаться не торопилась, разглядывая незнакомца и его «дрюню».
— Вообще ее зовут Утибожемой… — после этих слов хозяина диковина стала радостно пританцовывать, вибрируя еще сильнее. — Видите? Многое зависит еще и от интонации…
В этот момент на палубу как раз выбралась Фанни и воскликнула:
— У, ты боже мой!
«Дрюня» запрыгала в экстазе.
— Ну я же говорю! — победно заметил мужчина.
— Это что ж у нас тут такое глазастое?! — гречанка наклонилась над диковиной и смело погладила ее по нежной шкурке. — Где это вы ее ухватили?
— Реликтовое животное Сна…
Утибожемой издавала мурлыкающие звуки и даже подпрыгивала к руке Фанни за новой порцией ласки.
— Н-да… — Паллада покачала головой. — Такая не сбежит, так залюбит до смерти…
Мужчина засмеялся:
— Это вы точно заметили!
— Если вы еще не заметили, я всегда точно замечаю. Фаина, — и гречанка протянула ему ладонь.
— Дик. М-м-м… Ричард. Землянин, как и вы. Отдыхаю здесь — и тоже по большо-о-ой протекции…
Женщины переглянулись, и Полина, с усмешкой, отведя взгляд, представила себя владельцу «дрюни». А попутно отметила, что Утибожемой и ее хозяин схожи меж собой чем-то неуловимым, что всегда присутствует между владельцами и питомцами.
— Минуточку. У «дрюни» режим: она у нас животное ночное. Сейчас отведу ее в каюту…
Мужчина удалился.
— Ди-и-ик! — протянула Полина, дернув бровью.
— А? — рассеянно откликнулась Фанни и с вопросом уставилась на подругу, а потом, после ее кивка в сторону удалившегося нового знакомца, поняла и хохотнула: — А, ну да! Бывает и так…
Послышалось объявление об отплытии. Вскоре зеленый остров с высадившейся на нем Кармен Морг растаял за кормой. Море становилось все более насыщенно-синим. Пожалуй, теперь они уже пересекли условную границу и вышли в открытый океан Феба…
Но не суждено было катеру проделать долгое путешествие в бескрайних водах.
С шумом и воем из глубины в небо вырвался летательный аппарат военного образца. Произошло это прямо перед носом гидросудна. Катер дернулся, отдыхающие попадали со своих шезлонгов, пока еще недоумевая и отпуская нелестные замечания в адрес капитана со штурманом. Но не причем, совершенно не причем были ни тот, ни другой. Даже наоборот: успели спасти всех от возможной катастрофы.
— Ч-черт возьми! — выругалась Фанни, схватившись за перила металлической лесенки, а Полина пребольно ударилась плечом о переборку.
Спустя какие-то секунды из летательного аппарата с ловкостью кузнечиков выпрыгнули на верхнюю палубу катера закамуфлированные люди. Едва коснувшись подошвами твердой основы, они ринулись сметать немногочисленную и не слишком вымуштрованную охрану. В ход шло все: электрошокеры, парализаторы, газ…
— Полька, загони народ в каюты! — Фанни выхватила из кармана шортов невесть откуда оказавшийся там плазменник, а затем заорала во всю силу своей музыкальной глотки: — Управленцы есть на борту?!! Все наверх! Врачи есть?
Отовсюду слышался топот и перепуганные вопли отдыхающих.
— Полька, связь с Монтерей! — добавила вслед подруге гречанка.
Навстречу Фаине из кубрика выскочил владелец «дрюни» Дик.
— Куда?! — рявкнула та. — Вниз, к пассажирам!
— Я, с позволения… врач…
— Стоять! Управленцы! Ко мне, кто есть!
Перед Палладой возникло несколько полуголых, но вооруженных фигур: три женщины, четверо мужчин, каких званий — не разберешь.
— Врача прикрывать! — командовала Фанни. — Хоть волос с его головы — вам башку оторву! Удобные позиции заняты, отбиваем. Дик, работайте!
— Так точно!
— Стрелять на поражение.