Я стояла в изумлении — я никогда не думала, что мама знает этого человека, тем более как его зовут. Я его раньше и не видела никогда. Ну, если и видела, то не запомнила. Но с другой стороны, те, кто жил по ту сторону канавы, менее чем в ста метрах от нас, были для меня абсолютными незнакомцами. Мы просто жили в разных вселенных.

— Ну, меня не удивляет вообще, — ответил Джо, — то, что вы сами его застрелили. Нет, вообще нисколько не удивляет, ни капельки. Вы — сильная женщина, миссус Розали. Мы это все знаем. Управлять лавкой одной, все эти годы, до того, как мистер Джейк приехал, о, да.

Вообще, мама редко получала комплименты. Но они ей, конечно же, были приятны. Она с достоинством расправила плечи:

— Я бы смогла это сделать, если бы понадобилось. Я сказала ему об этом. Я сказала, что застрелю его, даже если он только подумает тронуть мою Эмму. И точно так же я не отдала бы ему свои деньги. Они мне слишком дорого достаются, чтобы отдавать их какому-то налетчику.

Ни один налетчик больше никогда не заглядывал в наш магазин. Тот вечер был единственным за всю мамину жизнь, когда ей довелось столкнуться с уголовным миром. Но это не значило, что она ослабила после этого свою бдительность. Она оставалась такой же настороженной. На всякий случай.

Прошли годы. Крупные супермаркеты типа «Крогер'c» и большие перемены положили конец маленьким бакалейным лавкам вроде нашей. Но мама продолжала держать свой Кольт наготове, даже когда наш магазинчик и пристроенные к нему апартаменты снесли, а вместо этого мы переехали в новый дом, одноэтажный и длинный, с пологой крышей, далее по улице. Мама держала револьвер в ящике комода; каждый раз, когда она его выдвигала, патроны перекатывались, стукаясь о стенки.

— В дом могут вломиться налетчики, — говорила она. — Оттуда. Из кварталов.

Не было смысла напоминать ей, что единственным человеком за все эти годы, который попытался вломиться, был приезжий голубоглазый блондин. Мама твердо верила в то, что она знала и знала, что она говорила.

После ее смерти несколько лет назад (ей было восемьдесят четыре года, она возилась в саду, когда внезапно с ней приключился инфаркт), я разбирала вещи, очищая дом, и вспомнила о том Кольте. Я никак не могла его найти — мне пришло в голову: может, мама от него все же избавилась? Но как? И почему?

Я вздрогнула от удивления, когда я все-таки на него наткнулась — под маминой кроватью, среди сплетения каких-то резиновых трубок, запылившихся мягких игрушек и старых журналов. Сколько же лет он там лежал? Заряжен ли он? Или уже проржавел? Может он выстрелит от простого прикосновения?

Я позвонила в полицию — участок уже давно не был там, где раньше, его перенесли в район новой застройки. Я сказала, что большой проблемы нет, и они могут не спешить, но практически сразу же после звонка ко мне приехал полицейский. Молодой парень, в чистой отглаженной форме — он вполне мог бы быть внуком тех, кто тогда проезжал в черно-белых машинах мимо нашего магазина. Но, конечно, он им не был — потому что в то время черные не служили в полици. Видно было, что моя тревога его позабавила, но он был безупречно вежлив. Он спокойно вытащил Кольт из-под кровати.

— Вот это да! — сказал он, повертев оружие в руках. — Красавец какой! Старинная вещь, сразу видно.

Он действительно был красив, как может быть красивым оружие. Потемневший от времени, но точно такой же, как им я его помнила с детства, длинноствольный пистолет, копия тех, из ковбойских фильмов, на которых я росла. Тяжелый, со штрихованными накладками на рукояти, сделанными из какого-то материала, но явно не пластика, со словом «КОЛЬТ», заключенным в овал.

Симпатичный молодой полицейский выщелкнул барабан.

— Ну да, он заряжен. Видно, что ваша мама была наготове. За исключением… — он поднес револьвер ближе к глазам. — Давайте-ка выйдем на улицу, я вам кое-что покажу.

Мы вышли на задний дворик. Вдоль нашей стороны дренажа была стена из алых роз — мама начала их выращивать еще до моего появления на свет. Полицейский в темно-синей форме прицелился из маминого Кольта в сторону канавы и нажал на спусковой крючок.

Ничего не произошло. Провернулся барабан, щелкнул курок, но Кольт не выстрелил.

Полицейский повторил это еще пару раз — с тем же результатом.

Ни выстрела, ни грохота, ни пули — ни-че-го.

— Боёк погнут, — пояснил полицейский. — Хорошо, что вашей маме никогда не приходилось ни в кого стрелять — эта штука и за тысячу лет не выстрелила бы.

Я искренне поблагодарила молодого человека; после того, как он уехал, я положила Кольт в коробку с разными другими вещами, которые я собиралась взять на память, уехав обратно в большой город. На всякий случай, я сказала себе, на тот самый случай, если я вдруг забуду тот давний вечер, когда наш сосед, человек по имени Джо, сделал огромный шаг, переступив через черту, что разделяла наши жизни, ровно настолько, чтобы спасти нас — и шагнул обратно.

© Just In Case. S. Shankman, 2001 год

© перевод С. Карамаев, 2007 год