Ваше положение в качестве предвестников шестой суб-расы пятой коренной расы имеет свои особенные опасности, равно как и свои особые преимущества. Вам необходимо развивать в себе психизм, со своими соблазнами и опасностями, и вы должны остерегаться, чтобы психизм не вышел за пределы манасического и духовного развития. Возможности психизма надо строго держать под контролем, проверять и направлять посредством манасических принципов, и это очень ценная помощь в развитии. Но эти способности буйствуют, контролируя вместо того, чтобы быть контролируемыми, пользуются вместо того, чтобы быть используемыми, и ведут ученика к самым опасным заблуждениям и, безусловно, к моральному разложению. Поэтому надо тщательно следить за этим развитием, неизбежным для вашей расы и эволюционного периода, так чтобы оно наконец смогло работать ради добра, а не зла; и заранее получить искреннее и могущественное благословение от Тех, чьи благодеяния никогда не покинут вас, если вы не потерпите крах сами.

Я очень рада, что здесь, в Англии, могу сообщить вам, происходит стабильный и быстрый прогресс. Анни Безант подробно расскажет вам о вашей работе и о растущей силе и влиянии Общества; доклады, которые она везет из Европейской и Английской секций, говорят сами за себя, поскольку там запечатлена их деятельность. Английский характер, трудный для понимания, но основательный и упорный, стоит его хоть раз встряхнуть, добавляет к нашему Обществу весьма ценный фактор, и в Англии было заложено много крепких и прочных фундаментов для Теософического общества двадцатого века. Здесь же, с вашей помощью, попытки привнести влияние индийского и английского мышления увенчались успехом, и многие из наших индусских братьев теперь пишут короткие и ясные статьи для «Люцифера» об индийских философах. Поскольку одна из задач Теософического общества сблизить Запад и Восток, то это делается так, что качества, отсутствующие у одного, передаются другому и развиваются настолько братские чувства среди столь отличающихся народов, что они буквально смешаются один с другим, и я надеюсь, это и докажет наивысшую службу арианизации западной мысли.

Ссылка на «Люцифер» напомнила мне, что нынешнее упрочившееся положение журнала весьма и весьма обязано помощи, оказанной в самый критический момент американскими Братьями. Поскольку журнал – одно из моих совершенно безграничных средств общения с теософами всего мира, продолжение его издания имело огромное значение не только для меня, но и для всего Общества. Каждый месяц на его страницах я сообщала публике, насколько возможно, о теософских доктринах, и таким образом – о самом важном в нашей теософской работе. Теперь журнал уже почти покрывает все свои расходы, и если Ложи и отдельные Собратья помогали бы увеличению его тиража, он стал бы еще полезнее, чем в настоящее время. Тем самым, когда я благодарю от глубины моего сердца всех тех, кто так великодушно помогал установить журнал на прочный фундамент, я радуюсь, видя все большее увеличение количества регулярных подписчиков, ибо отношусь к ним как к своим ученикам, среди которых обязательно найду кого-нибудь, кто докажет готовность для получения дальнейших инструкций.

Теперь я сказала все. Я недостаточно здорова и сильна, чтобы писать более длинные письма, и могу сделать намного меньше нужного, чем мой друг и доверенный посланник Анни Безант, которая здесь является моей правой рукой. Она сумеет объяснить вам мои желания более полно и лучше, чем я сумею описать их. В конце концов, каждое желание и мысль, которые я сумею высказать, можно вложить в одну-единственную фразу, в никогда не дремлющее желание моего сердца: «Будьте же теософами и работайте ради теософии!» Сначала теософия и потом – теософия; только ее практическая реализация может спасти западный мир от корысти и небратских чувств, которые сейчас разделяют народы и расы, из-за чего появляются ненавидящие друг друга классы и общественные конфедерации, которые прокляты и ненавидимы так называемыми христианами. Только одна теософия способна спасти мир от его полного потопления в примитивном и одновременно роскошествующем материализме, в котором он будет разлагаться и загнивать, когда цивилизация погибнет. Братья, только вашим рукам можно доверить благоденствие грядущего столетия; но и ответственность ваша будет не менее велика, чем это доверие. Наверное, мне осталось недолго жить на этом свете, и если кто-либо из вас хоть в какой-то степени познает мое учение или при моей помощи достигнет огонька Истинного Света, я попрошу его взамен укрепить наше Дело посредством триумфа, от которого этот Истинный Свет при помощи ваших индивидуальных и совместных усилий станет еще ярче и более величественнее, и осветит весь Мир, и тогда, перед тем, как отделиться от моей бренной и поношенной оболочки, я смогу увидеть, что стабильность Общества сохранена.

Благословляю моих прошлых и настоящих великих Учителей. От меня примите все вы уверенность в моих истинных, братских чувствах и искреннюю, сердечную благодарность за работу, проделанную всеми нашими собратьями.

Ваша покорная слуга до последнего,

Теософия – сущность философии и науки

[Оригинал нижеследующего фрагмента находится в Адьярских Архивах и представляет собой четыре старых листка, написанных Е.П.Б. от руки; вышеуказанное название было написано ею на оборотной стороне последнего из этих листков. Последний параграф дает приблизительный ключ к дате написанного, это примерно 1879 год. – Составитель.]

Чтобы иметь представление о первых теософах, нам придется проследить шаги сотен поколений, на мгновение вернуться к смутной традиции «нашего бездонного прошлого», как красноречиво заметил мистер Тиндаль – и назвать наших самых первых адептов – Агни, Вайю, Адитью и Ангираса, которые, находясь под вдохновением Вечносущего Духа (Sarva Vipayas), выразили словами четыре Веды.[712] Такие люди, как эти, не знали другого Божества, кроме того, что жило в них, так как они чувствовали себя неотделимыми от Него. Наверное, Эмерсон имел в виду именно это, когда писал свое эссе о Высшей душе (1902). Один из самых трансцендентальных идеалистов нашего времени, Эмерсон, в своем эссе о высшей душе высказал в немногих словах самое великолепное определение психологических утверждений, касающихся написанного выше. Говоря о смешении индивидуума со Вселенской Душой, он описывал это так: «Я – несовершенный, обожаю мое собственное Совершенство». Тех, кто подходит в точности под определение теософов Во, Эмерсон считает подозрительными. Его труды, замечания в виде благочестивой критики – однажды будут приняты благосклонно – «не будь там некоторых поразительных парадоксов и смелых утверждений, которые находятся в прямом конфликте с теологическими верованиями людей, их не поддержали бы ни факты, ни аргументы, но только основанное на простом свидетельстве индивидуальное сознание автора». Быстро проскочив сменяющие друг друга группы более поздних мистиков и Пророков, мы остановимся, чтобы отметить основателей шести великих школ индийской философии; потом отметим Шанкарачарью, Кабира и нескольких других, и пройдем вперед, чтобы вернуться к нашей нынешней точке. И здесь, в нынешнем столетии, мы обнаружим себя лицом к лицу с теми, в ком признаем братьев теософов, таких оригинальных мыслителей, как Свами Нарайан, Рам Мохун Рой, Брахмачарья Бава, Кешаб Чандер Сен и, наконец, последнего в списке, но не по значению – Свами Дайананду Сарасвати, ученого мужа, выдающегося знатока Вед и красноречивого оратора, а также основателя Арийской Реформации.

Теперь мы могли бы внимательнее проследить наши шаги и начать новый перечень с самых ранних теософов Арийской Греции. Где бы ни произошло разделение народов – после окончательного пристанища арийских племен, которые, мигрируя на юг, завладели Семиречьем, или раньше, когда предки современных народов все жили вместе в более северных областях, – это не имеет особого значения, мы по-прежнему обнаруживаем старинные теософии этих эмигрантов, которые сейчас существуют в основных нациях Северо-западной Азии и Европы, те же самые метафизические концепции, надежды и вдохновения – возможно, менее мечтательные, но в некоторых случаях сопоставимые со спекуляциями индийских ариев. Профессор Макс Мюллер приписывает эту миграцию последних – через Гималаи – периоду, который он называет «первым рассветом традиционной истории»,[713] но справедливо оставить этот вопрос открытым, пока не будет дополнительных и более серьезных доказательств, на которые можно будет сослаться, чтобы опровергнуть хронологию древности, как и современных индийских ученых. Для нас очень важно понять, что все эти народы некогда жили вместе, вместе думали и боролись в своих попытках разрешить вечные проблемы, постичь Невидимое и понять Непостижимое. И поскольку, согласно утверждению этого великого филолога, «не было ни одного народа, очень твердо верящего в другой мир и очень мало заботящегося по этому поводу… И нигде еще религиозные и метафизические идеи не пускали так глубоко корни в разум народа, как это было в Индии. Подобные идеи должны обладать… [фраза прерывается]