Слову фетиш – не имеет значения, по какой причине – придается в словарях весьма ограниченный смысл «объекта, временно избранного для поклонения», «небольшого идола, используемого африканскими дикарями», и т. д., и т. д.

Дюлор в своей книге «Древние идолопоклоннические культы» определяет фетишизм как «восхищение объектом, который невежественные и слабоумные люди считают местом пребывания бога или гения».

Все это без сомнения весьма учено и глубоко, но лишено таких качеств, как правдивость или точность. Фетиш может быть идолом у африканских негров, согласно словарю Вебстера; и конечно существуют слабоумные и невежественные люди, которые поклоняются фетишу. Однако теория о том, что определенные объекты, например статуи, изображения и амулеты, являются временным или даже постоянным местом обитания «бога», «гения» или просто духа, разделялась некоторыми из наиболее интеллектуальных людей, известных истории. Она была создана не невежественными и слабоумными, поскольку большинство мудрецов и философов мирового масштаба, от доверчивого Пифагора и до скептика Лукиана, верили в такие вещи в древности; и поскольку в наш высокоцивилизованный и ученый век в нее все еще верят несколько сот миллионов христиан, то могут ли быть правильными вышеприведенные определения, или то, которое мы сейчас приведем? Отправление обряда причащения, таинства пресуществления «в предполагаемом обращении хлеба и вина причащающегося в плоть и кровь Христа», превращало бы хлеб, вино и общинный сосуд с ними, в котором они находятся, в фетиши – не в меньшей степени, чем дерево, лоскут или камень африканских дикарей. Каждое чудотворное изображение могилы или статуи святого, Девы Марии или Христа, в римско-католической или греческой церквях, должны, таким образом, рассматриваться как фетиши; поскольку кем бы не совершалось это предполагаемое чудо, Богом или ангелом, Христом или каким-либо святым, их изображения или статуи действительно становятся – если чудо признается подлинным – «местом обитания», на больший или меньший срок, Бога или «Божьего ангела».

Лишь в «Словаре религий» (статья о фетишизме) может быть найдено такое весьма корректное определение: «Слово фетиш происходит от португальского fetisso, то есть «очарованный», «околдованный» или «волшебный»; отсюда fatum, «судьба», fatua, «фея», и т. д.

Кроме того, фетиш был и все еще должен быть идентичным с «идолом»; как говорит автор книги «Терафимы идолопоклонства», – «фетишизм – это поклонение некоему объекту, неорганическому или живому, больших или малых размеров, в котором (или в связи с которым) какой-либо «дух» – добрый или злой – или, попросту говоря, невидимая и разумная сила, проявил свое присутствие».

Собрав для нашей «Тайной доктрины» ряд записей по этому вопросу, мы можем теперь привести некоторые из них a propos [в связи] с последним теософским романом «Павший идол» и таким образом показать, что это произведение основано на некоторых оккультных истинах эзотерической философии.

Изображения всех богов древности, от самых ранних арийских до самых поздних семитских (еврейских), все они были идолами и фетишами, независимо от того, назывались ли они терафимами, урим и туммим, кабирами, или херувимами, или божественными ларами. Если, говоря о терафимах (слово, которое Гроций переводит как «ангелы», заимствуя такую этимологию у Корнелия), утверждают, что они являются «символами ангелического присутствия» (христианам позволительно называть их «посредниками, через которых проявляется божественное присутствие»), то почему не сделать то же самое по отношению к идолам «язычников»?

Я прекрасно осознаю, что современный человек науки, так же как и рядовой скептик, верит в «одушевленный» образ римской церкви не больше, чем в «одушевленный» фетиш дикаря. Но здесь мы не рассматриваем вопрос о вере или неверии. Здесь идет речь лишь о свидетельстве древности, охватывающей период времени в несколько тысячелетий, и его противостоянии опровержениям XIX века – века спиритуализма и спиритизма, теософии и оккультизма, Шарко и его гипнотизма, «психического внушения» и нераспознанной ЧЕРНОЙ МАГИИ повсюду.

Не мешало бы нам, европейцам, уважительно относиться к религии наших предков, задавая ей вопросы о ее верованиях и их происхождении, прежде чем призывать на ее защиту языческую древность и ее великую философию; где найдем мы в Западной, так называемой, священной литературе первые упоминания об идолах и фетишах? В Главе XXXI (и далее) Бытия, в Уре халдеев в Месопотамии, где предки Авраама, Серуг и Тера, поклонялись маленьким глиняным идолам, которые назывались их богами, и где, в Харане, Рахиль украла изображения (терафимы) своего отца Лавана. Иаков, вероятно, запретил поклонение этим богам, но все же через 325 лет после этого запрещения, евреи Моисея приняли «богов амореев» таким же образом (Иисус Навин, XXIV, 14,15). Боги-терафимы Лавана существуют по сей день у некоторых мусульманских племен на территории Персии. Это маленькие статуэтки гениев-хранителей, или богов, с которыми советуются в различных случаях. Раввины объясняют, что у Рахили не было никаких иных мотивов для кражи изображений богов своего отца, кроме того, чтобы предотвратить получение им от них знания о направлении, избранном ей и ее мужем Иаковом, и чтобы он не смог еще раз помешать им покинуть его дом. Таким образом, это было не благочестие или страх перед Господом Богом Израиля, но просто страх перед неблагоразумием этих богов, который заставил ее завладеть ими. Более того, ее идолы из мандрагоры были лишь другим видом колдовских и магических орудий.

Каковы же мнения различных классических и даже священных писателей об этих идолах, которых Гермес Трисмегист называет «статуями, предвидящими будущее» (Асклепий)?

Филон Библский показывает, что евреи советовались с демонами подобно амореям, особенно при помощи небольших статуэток, сделанных из золота, в форме нимф, которые, спрошенные в любое время, разъясняли, что должны делать вопрошающие и чего должны избегать («Древности»). В «Дополнениях к Невохиму» (I, iii) говорится, что ничто не напоминает более таких легко носимых богов-хранителей язычников (dii portatiles ver Averrunci), чем эти охраняющие боги евреев. Они были «истинными амулетами или одушевленными талисманами, spirantia simulacra Апулея (Книга xi), ответы которых, данные в храме божества Сирии, лично были выслушаны и повторены Лукианом. Кирхер (отец-иезуит) показывает также, что терафимы выглядели весьма удивительным образом и походили на языческого египетского Сераписа; и Цедринус подтверждает это заявление Кирхера (в своем «Эдипе», том III, стр. 494 и т. д.), показывая, что т и с – это буквы, легко переходящие друг в друга (подобно санскритскому с и зендийскому х), так что Серафим (или Серапис) и терафим являются абсолютными синонимами.

Что касается употребления этих идолов, то Маймонид говорит нам («Дополнение к Невохиму», стр. 41), что эти боги или изображения считались существами, наделенными даром предвидения, способными сказать людям, которые ими владели, «все, что для них полезно и благотворно».

Все эти изображения, говорят нам, имели форму новорожденного или младенца, и лишь некоторые были значительно крупнее. Они представляли собой статуи, или обыкновенных идолов в форме человека. Халдеи выставляли их под свет определенных планет, чтобы последние наделили их своими добродетелями и возможностями. Их использовали для целей астромагии, а обычных терафимов – для целей некромантии и колдовства, в большинстве случаев. Духи умерших (элементарии) были соединены с ними посредством магического искусства, и их использовали для различных греховных целей.