— Но ведь людей можно эвакуировать, — возразила Жанна, — В 2005, в Нью–Орлеане, штат Луизиана, было больше 400 тысяч жителей, и их эвакуировали перед ураганом Катрина.

Хаото почесал в затылке и неожиданно спросил:

— Ты была на острове Ньюфаундленд? На том, который рядом с твоим Галифаксом?

— Не совсем рядом, миль 300. Была, конечно!

— И как он тебе?

— Красивый. Зеленый… Это если летом. Маленькие, трогательные старинные городишки.

Столица, Сент–Джонс, самый древний город в Северной Америке. Его основали в 1500 году. Он как университетские городки Англии. Как Оксфорд. Хотя, Оксфорд в полтора раза больше. В Сент–Джонсе живет всего сто тысяч. Милях в 60 — Пласентия, тоже очень старый город — совсем крошечный, но там головокружительно красивые холмы на заливе. На другой стороне острова — Корнерброк, живая экспозиция XVIII века. Ньюфаундленд в поперечнике всего 250 миль, можно было бы на автомобиле доехать, но там проблема с дорогами. Так что, через аэропорт. Да, еще есть прекрасные фиорды на северном берегу. И озера с водопадами в центре острова, они просто… Не описать словами! Весь остров — это волшебный заповедник, и его можно осмотреть за несколько дней…

Жанна вдруг заметила, что ее слушатели странно переглядываются.

— Ребята, я что–то не то сказала?

— Понимаешь, — объяснил Хаото, — В этом заповеднике поместится вся суша Меганезии. В сумме наши острова и атоллы по площади меньше острова Ньюфаундленд. Такие дела.

— У нас самая огромная страна в мире, — добавила Таири, — Но очень маленькая. Здесь есть место для маневра, но нет места для отступления. Благополучие здесь достигается только тогда, когда мы перестаем отступать… Это не я придумала. Я цитирую Рокки Митиата.

— Это ты цитируешь Ван Хорна, — поправила Аилоо, — А говорила так Рокки, или нет…

— Извините, — сказала Жанна, — но я уже совсем запуталась. Тут все так по–другому…

Аилоо кивнула, соглашаясь.

— Это понятно. Хочешь совет? Прочти «Atomic autodefenca» Обо Ван Хорна.

— Атомная самозащита? Про что это?

— Художественная хроника Меганезии, — ответила за нее Таири, — Типа, как исторический роман–размышление. Он не очень большой, но там… Хаото, как это объяснить?

— Элементарно, — сказал он, — По ходу, это меганезийский фольклор. Точнее, монолог про фольклор. Обо Ван Хорн — это, типа, наш Геродот и Ричард Фейнман в одном лице. Он в первые дни гражданской войны приехал из Новой Зеландии, помогать нашей революции. Воевал он недели две, а потом сообразили, что он ученый, и перевели его на Тинтунг, в «Creatori»… Короче, это лучше читать. Сейчас он на Токелау, в университете Факаофо, преподает физхимию и что–то там еще, а пишет так, в порядке хобби.

Аилоо прислушалась, и сказала:

— Сейчас эта морская лягушка вылезет, и мы ее отправим в библиотеку, искать Ван Хорна.

— Лягушки не бывают морскими, — авторитетно заявила Рити, появляясь на балконе, — Они живут в пресной воде, и бывают озерные, древесные и… Ой!

Это Лимо, поднимавшийся вслед за ней по лесенке, слегка шлепнул ее по заднице.

— Aloha, foa, — сказал он, отфыркиваясь, — C чего это вам понадобился Ван Хорн?

— Это мне, — уточнила Жанна, — ну, поскольку я пишу о стране, то…

— А, я понял… Рити, сбегай в мой кабинет и притащи «Atomic Autodefenca». Она, скорее всего, в левом шкафу, полке примерно на четвертой… или пятой. Журнальный формат, толщина дюйм, красная обложка. Если нет, то на полках над столом. А если…

— Короче, везде, — заключила Рити, — Это про что хоть?

— Про все. Про революцию, науку, войну, любовь, торговлю, политику…

— Типа, как Марк Твен? – перебила девчонка, энергично прыгая на одной ноге, чтобы вытряхнуть воду из ушей.

— Ну, типа того, — сказал король, — Захочешь, тоже прочтешь.

— А ей не рано? — спросила Аилоо, — Там не по–детски, вообще–то.

— Ничего себе! — обиженно воскликнула Рити, — Да я уже почти в колледже учусь!

— Тебе до колледжа еще полгода, — отрезал Лимолуа, — Короче, бегом за книжкой.

Та прошлепала через всю террасу, оставляя за собой лужицы морской воды, и, уже с лестницы, задорно крикнула:

— А я все равно прочту! Я читала даже «Пляску смерти», Кеко Хаяси. Вот!

Аилоо проводила ее взглядом и покрутила пальцем у виска.

— Дурная пошла молодежь. Читают только то, что ты им категорически не советуешь.

— Что нового с Эгле? — спросил Лимо, вытягиваясь на циновке, как толстый сонный тигр.

— Метеорологи признали сдвиг в 1 градус на Маркизах, но уточнять прогноз будут, только когда центр циклона пересечет 142–й меридиан. Они полагают, что до этого невозможно сказать, будет дуга, или нет. Форсы объявили FOL на 11–й параллели. Если все пойдет так, как говорят наши ребята, подрыв будет примерно в 200 милях к северу от Рангироа.

— Гм… И когда они хотят тестировать «RedYeti»?

Аилоо пожала плечами.

— Думаю, не позже, чем за сутки до взрыва. Я бы на их месте не тянула дольше. Мало ли.

— Логично, — согласился он, — Надеюсь, они соизволят сообщить нам не в последний день.

— Можно узнать, о чем речь? — спросила Жанна.

— Новый палубный флаер для катеров ВМФ, — пояснила Таири, — Назван, по приколу, в честь гуманоида, который живет в Тибете. Вояки хотят испытать его внутри урагана. Не гуманоида, я имею в виду, а флаер.

— Летать внутри урагана? Но это же самоубийство!

— По ходу, RedYeti для этого и сделан, — сказал Хаото, — В смысле, не для самоубийства, а для таких полетов. Это я тебе, как соавтор концепт–дизайна говорю. Типа, надо кого–то искать и спасать в шторм. И, по–любому, на первых тестах за штурвалом будет Эле Тики, а ее, понятное дело, никаким ураганом не испугаешь.

— Она что, сумасшедшая?

— Как же она может быть сумасшедшая?… — начал он, но тут с лестницы, перепрыгивая через три ступеньки и размахивая в воздухе ярко–красной книжкой в мягкой обложке, скатилась ужасно довольная собой Рити,

— Запарилась, пока нашла! Держи! — и она протянула книжку Жанне…

…

*********************************

Obo Van Horn. «Atomic Autodefenca».

Сэм Хопкинс и военная техника.

*********************************

У каждой нации, состоявшейся, как культурно–экономическая общность, есть герои–основатели — люди, которые заложили основы того образа жизни, который существенно отличает данную нацию, точнее данный социум, от других. Во многих странах «списки национальных героев» составляются государственными чиновниками либо деятелями господствующей церкви или правящей партии. В Меганезии нет ни тех, ни других, ни третьих (те, что были – расстреляны еще во времена Конвента), а учебники истории, в соответствие с «Биллем о культуре», не содержат оценочных данных о роли конкретных лиц в развитии страны. Иначе говоря, вопрос о героях–основателях полностью отдан в сферу фольклора, и каждый вправе толковать его, как хочет. Я рассказываю о тех людях, которые, на мой взгляд, сыграли ключевую роль в становлении Меганезии.

Если кто–то хочет проверить достоверность моего изложения — нет проблем: большинство героев живы и (на момент написания этих строк) неплохо себя чувствуют. Предупреждаю, что результат проверки может быть и отрицательный: иногда я записывал слухи, а иногда свидетели рассказывали об одних и тех же событиях по–разному. Где–то в тексте я указал на ненадежность источника, где–то — нет. Это мое право, т.к. данная книга — исторический роман, произведение художественное, а не документальное. Ряд негативных отзывов на черновик книги, я получил за включение в свой «список героев» Оливье Бриака и Сэма Хопкинса. Мэтр Бриак, якобы, не имеет никакого отношения к делу, а доктор Хопкинс — вообще вымышленное лицо, вроде Санта Клауса. Именно с них и начинается моя книга.

…

Оливье Бриак и ренессанс культуры «Tiki»

Никто не знает, с чего это вдруг Оливье Бриак, шоумен из культового парижского кабаре «Moulin Rouge» (Красная Мельница), забросил коммерческую хореографию и занялся туристическим бизнесом на островах Таити и Муреа. Было это в 3–й четверти XX века, когда акватория и островные массивы Гавайики (Океании) еще находились под властью держав, нескромно считавших себя «великими». В те не столь отдаленные от нас времена считалось, что единственной прогрессивной культурой является романо–британская, а все остальные годятся лишь на то, чтобы развлекать западноевропейцев и англо–американцев своей трогательной отсталостью. Этим отсталым культурам было позволено существовать только в заповедниках (т.е. на территориях, предназначенных для экзотического туризма). Одну из таких территорий — т.н. «Tiki Village» и создал Оливье Бриак на острове Муреа.