— Ты хочешь, чтобы я отказался? После того, как этот южанин извалял меня в пыли, как щенка, на глазах у всех? — На шее Ольмера натянулись жилы, щеки покраснели. — Не могу, вождь! Не могу и не хочу!

Яростно махнув рукой, он повернулся и почти побежал к палаточному лагерю. Компания метателей ножей последовала за ним; кое-кто с опасливым уважением оглядывался на Блейда.

— Да, Аррах бар Ригон, с этим Ольмером ты слегка перестарался, — вождь, подхватив Блейда под руку, повлек его к столу. Там уже никого не было; бородатые соплеменники Ильтара, с помощью десятка воинов, влекли бесчувственные тела капитанов к причалам.

— В сущности, неплохой парень этот Ольмер, — продолжал Ильтар, пододвинув Блейду табурет и наливая вина в бронзовый кубок. — Однако не в меру задирист. И тебе от этого не легче — боец он превосходный… Ну, ладно, — вождь поднял кубок, — что сделано, то сделано! Выпьем за встречу, Эльс!

Блейд вздрогнул и опустил свою чашу на стол, расплескав вино. Этому человеку было известно его хайритское имя! И вообще, он знал на удивление много — столько, сколько может знать друг или смертельный враг. В голове у Блейда всплыли слова лекаря: «Верь тому, кто назовет тебя Эльсом!» — или что-то в этом роде. Арток бар Занкор, несомненно, умный человек, но Ричард Блейд доверял только себе — и то исключая субботние вечера, когда бывал под хмельком.

Он пристально посмотрел в глаза Ильтара, голубые и безмятежные, как небо над хайритской степью.

— Хм-м… Значит, ты слышал имя, которым я назвался?

— Почему — назвался? Это и есть твое имя. Аррах Эльс бар Ригон.

— Ты веришь каждому встречному, выдающему себя за потомка бар Ригонов? Тебе не нужны доказательства? Легковерные же вожди у хайритов!

Ильтар вздохнул, покопался в сумке на поясе и протянул Блейду круглое металлическое зеркальце.

— Вот… Взгляни на себя и на меня… Каких еще требовать доказательств… брат?

Проклиная свою невнимательность, Блейд кивнул. Да, сходство было несомненным — настолько несомненным, что лучшему агенту британской секретной службы следовало бы это заметить. Даже в том случае, если одна из этих физиономий принадлежит ему самому. Проглотив досаду, он кивнул и поднял кубок:

— За твое здоровье, брат мой Ильтар! — и осушил его в пять глотков.

— Вот и последнее доказательство, — улыбнулся хайрит. — Мать моя перед смертью говорила: «Есть у тебя, Ильтар, братец в Айдене, сын моей младшей сестры. Молод он, но пьет как шестиног после двухдневной скачки. Наставь же его на путь истинный!» И я наставлю! Я, Ильтар Тяжелая Рука из Дома Карот, военный вождь и предводитель хайритской тысячи, клянусь в том! — он поднял свою чашу и опорожнил ее с такой же лихостью, как и новообретенный родственник.

Блейд улыбнулся. Этот Ильтар внушал ему симпатию. У него не было братьев и сестер — ни на Земле, ни, естественно, в мирах Измерения Икс. Были друзья и враги, были женщины, были покровители. Был Дж., относившийся к нему, как к сыну, была малышка Ти, приемная дочь… Но впервые за двадцать пять последних лет — с тех пор, как умер отец — Ричард Блейд ощутил зов кровной связи. Разумом он понимал, что Ильтар — не родич ему, но тело и душа Рахи — вернее, то, что еще оставалось от этой души, почти полностью изгнанной в мрак небытия, — бессознательно и доверчиво тянулось к голубоглазому хайриту. Итак, здесь, в мире Айдена, он обрел не только сестру, ожидающую в далекой столице империи, но и брата в северных землях. Забавно! Такого они с Хейджем не предвидели.

Ильтар продолжал что-то толковать ему. Блейд потянулся за кувшином, наполнил кубок и прислушался.

— Имперцы опять затевают поход на юг… Наняли нас — боятся тяжелой пехоты Ксама. Что ж, мы пойдем… Битвы, добыча, женщины, новые места… Интересно! Я поведу хайритскую тысячу, десять сотен, и ты бы мог взять одну, Эльс. Если останешься в живых после завтрашней схватки и воины почтят тебя доверием… Кстати, Ольмер — сотник. Отличный боец, но плохо ладит с людьми.

Блейд понял намек.

— Я с ним справлюсь, — спокойно произнес он, отхлебнув терпкого вина.

— Справлюсь! Как же! — Ильтар недоверчиво покачал головой и отодвинул кубок. — Идем! Покажу тебе кое-что.

Они поднялись и нога в ногу зашагали к хайритскому лагерю.

— Если ты и побьешь Ольмера, проблем останется немало, — буркнул Ольмер. — Я слышал, до этого… этого несчастья с твоим отцом ты командовал одной из полуорд столичного гарнизона?

Блейд молча кивнул.

— Значит, умеешь и приказывать, и наказывать… Но хайритская сотня — не айденская полуорда. Это только так говорится — сотня… Сотня боевых таротов, да полсотни запасных… — Блейд понял, что вождь имеет в виду огромных шестиногов, которыми он любовался перед дракой с Ольмером. — … всадников двести человек да тридцать обозных… Большое хозяйство! И сражаемся мы совсем иначе, чем твои южане… Опять же, надо знать животных… у нас мальчишки в пять лет залезают тароту на шею… с десяти — мечут стрелы не хуже взрослых…

Блейд слушал, кивая головой и усмехаясь про себя. Знал бы Ильтар, какие армии и каких бойцов водил он в сражения! Пиратов покойного Краснобородого у берегов Альбы, рабов и гладиаторов Сармы, конные орды монгов, тарнских ньютеров, меченосцев Зира… На этот раз будут всадники на шестиногих таротах… Пусть так!

Внезапно Ильтар замолк и бросил на Блейда странный, будто бы вопросительный взгляд.

— Что-то я разболтался о наших хайритских делах. Будешь жив — сам во всем разберешься. Скажи-ка мне, брат… — он явно испытывал неловкость, — что случилось со старым Асрудом?

Блейд полоснул по горлу ребром ладони и испустил печальный вздох, как то приличествовало случаю. Все-таки Асруд был его отцом.

— Да, об этом мы слышали, — сочувственно закивал головой Ильтар, не уточнив, кого он понимает под этим «мы». — Но за что?

— Путь на Юг, — коротко ответил Блейд. — Император счел, что отец его знает. Есть в столице такой бар Савалт… большой человек… он и дознавался у отца… — Блейд потер подбородок и, припомнив рассказы целителя, добавил: — Все родовые поместья забрали в казну. А мне велено по возвращении из Хайры отправляться в южный поход.

— Вот как! — вождь хайритов помолчал, размышляя. — Значит, не выпытал тайны у отца, посылает сына… Вовремя ты встретил меня, Эльс… вот только зря с Ольмером связался.

Они остановились у просторного полотняного шатра, напоминавшего юрту. Ильтар отбросил дверной клапан и сказал:

— Входи, брат. И пусть Семь Священных Ветров одарят тебя счастьем под кровом моего дома.

Блейд шагнул внутрь. Убранство шатра было небогатым: в углу — огромная косматая шкура неведомого зверя, брошенная на сундук — видимо, постель; посередине — походный легкий стол и четыре табурета; у полотняной стены — стойка с оружием. Ильтар подошел к ней, потянул нечто длинное, сверкнувшее металлом, и бросил на стол.

— Смотри, Эльс, это — фран, — он повернул оружие, и лезвие засияло дымчатым отливом булатной стали. — Не меч, не копье, не секира — фран!

Блейд протянул руку, погладил полированную рукоять, коснулся остро заточенного клинка. С первого взгляда эта штука напоминала зулусский ассегай, но лезвие было больше, длиной фута три и шириной в ладонь, чуть изогнутое и обоюдоострое. Рукоятка — или, вернее, четырехфутовое древко — казалась еще удивительней; на ощупь — из дерева, странного, похожего на кость и, видимо, очень прочного, она словно прилипала к ладони, но стоило ослабить захват, как рукоять легко скользила в пальцах. Самый конец ее был обшит шершавой кожей; место, где клинок сочленялся с древком, прикрывала широкая чашеобразная гарда с приклепанным к ней крюком.

— Смотри, Эльс, — повторил Ильтар, поднимая странное оружие. Он держал его словно меч — дюймов на десять ниже гарды, чуть выставив перед собой. Внезапно клинок свистнул, разрубив табурет напополам; хайрит стремительно нагнулся, подбросил две соединенные планкой ножки к самому потолку, и лезвие, словно живое, метнулось прямо за ними. Удар, еще удар… На пол посыпались щепки. Ильтар, довольно усмехаясь, покачивал фран на сгибе локтя.