Странник и девушка лежали бок о бок и молчали. Блейд был уверен, что точно так же, притаившись возле корней деревьев, караульщики Элии вглядываются в быстро теряющие четкость очертания болот, точно так же прислушиваются к шорохам, что доносит легкий ночной ветерок, и точно так же раздувают ноздри, пытаясь уловить запах врага. Однако сухотники могли ждать хоть до второго пришествия, в то время как Блейду и Тамар не оставалось ничего иного, как идти вперед.

И они пошли — когда мрак сгустился окончательно Точнее, не пошли, а поползли. Болото быстро мелело, навстречу попадалось все больше и больше сухих участков, поросших жесткой невысокой травой, смахивавшей на земную осоку.

Вокруг по-прежнему парила тишина. Враг ничем себя не проявлял.

Блейд полз, держа в левой руке приклад заряженного и взведенного арбалета. В правой у него был топор, отталкиваться от земли приходилось локтями.

Исчезли последние островки мха, и путники очутились на твердой почве. В десятке шагов перед ними к небесам вздымалась непроглядно-черная стена. Словно солдаты в строю, лесные исполины застыли молчаливой шеренгой, а из тьмы меж ними странника пытались отыскать десятки человеческих — или нечеловеческих — глаз.

Руки Блейда нашарили жесткий древесный корень. Они вступили в лес, а им по-прежнему никто не препятствовал. Заманивают?

В сумраке еле-еле угадывались очертания стволов. Ночная чаще была тихой, ни звука, ни шепота, Тамар осторожно поднялась, держась за ствол. Блейд последовал ее примеру — им, похоже, никто не стал препятствовать. Крадучись, короткими перебежками странник и его спутница двинулись прочь от спасительного болота.

Здесь, в лесу, Тамар и в самом деле уступила лидерство Блейду. По-прежнему не произнося ни слова, девушка заняла место в арьергарде.

То, что Тамар и в самом деле не умеет ходить по лесу, выяснилось очень быстро. Там, где странник скользил бесшумной тенью (он прошел хорошую школу в африканских и азиатских джунглях!), девушка спотыкалась, наступала на что-то предательски похрустывавшее. Но, верно, путников хранил некий безымянный болотный бог, потому что в противном случае их бы уже давно если не пристрелили, то, по крайней мере, взяли бы в плен. Однако лесной потревоженный сумрак не ответил им стрелами, и тишина не взорвалась, сметенная лавиной воплей загонщиков. Объяснение этому могло быть только одно: Тамар и Блейд были в лесу одни. Границу никто не сторожил.

Блейд даже замер на одной ноге, не донеся до земли вторую, когда осознал этот нехитрый факт. Граница не охраняется! Одно из двух — либо это хитроумная ловушка Элии, либо в поселке что-то стряслось, так что его обитателям стало теперь не до беглого безумного марабута…

— Мы остановимся на ночь? — шепнула Тамар на ухо страннику. Это были первые слова, с которыми она обратилась к Блейду после их недавней размолвки.

— Думаю, нет, — в тон ей, спокойно и по-деловому, словно и не было никакой ссоры, отозвался странник. — Надо уйти подальше от болот. Охрана границы снята, но я думаю, это может оказаться ловушкой.

— Как ты находишь дорогу в такой темени? — Тамар зябко поежилась. — Я ничего не вижу уже в пяти шагах! А деревья вокруг все совершенно одинаковые! Неужто ты можешь отличить один ствол от другого?

— Ствол от ствола, конечно, не отличу, — Блейд позволил себе чуть-чуть усмехнуться. — Я же говорил — ходить по лесу надо умеючи. В том числе и ухитриться не потерять дорогу, когда идешь по нему в темноте. Я знаю, как находить правильную дорогу с закрытыми глазами.

— Это как же? — не удержавшись, полюбопытствовала Тамар, однако в тот же миг Блейд предостерегающе схватил ее за руку.

— Тише! Здесь кто-то есть… невдалеке…

Нужно не один год прослужить полевым агентом, гореть, тонуть, попадать в окружения, оказываться в сотнях невероятных переделок, чтобы вот так, уловив еле слышный звук, едва различимый человеческим ухом, секунду спустя наверняка знать, где именно сейчас враги, сколько их, как они вооружены, есть ли с ними чудовища…

То были арбалетчики Элии. Одни, без своих страхолюдных подручных. И воинов оказалось на удивление мало — не больше шести человек, как на глаз определил Блейд. Что они делали здесь — одинокий, невесть кому потребовавшийся патруль, в то время как границу должно было стеречь вдесятеро больше народу?

Арбалетчики не слишком таились. Они шли, переговариваясь между собой — хоть и вполголоса, но все-таки, все-таки! На месте их старшего Блейд ухе давно бы пригрозил повырывагь болтунам длинные языки, однако командовавший патрулем, как видно, считал подобные строгости излишними.

— Ложись! — шепотом скомандовал он своей спутнице. — Напасть всегда успеем. Сперва послушаем, о чем они говорят!

Сказано — сделано. Блейд и Тамар залегли, прячась в корнях лесного краснолистного исполина: стражники шли прямо на них. Голоса становились все громче и отчетливее.

— Да не полезет он здесь, разве не ясно? Он же не дурак, то всякому ясно!

— Может, полезет, а может, и нет, — возразил чей-то густой бас. — Наше дело маленькое — границу дозором обойти. Вот и обходи! Чего тебе еще не хватает?

— Да чего ее обходить? — продолжал упорствовать первый голос, переходя все границы я самым непотребным образом попирая субординацию. Мысленно Блейд уже вкатил этому говоруну десяток нарядов вне очереди… или нет, трое суток гауптвахты за пререкания со старшим по званию!

— Да чего ж ее обходить? Весь народ Великая на юг послала…

— Ну, ты еще приказы Великий тут обсуждать станешь! — разом возмутились несколько воинов. — Ей виднее!

Патруль подошел уже почти вплотную к тому дереву, за которым прятались путники.

— Ей, само собой, виднее, — согласился было спорщик, и тут его речь прервал резкий знакомый свист. Ширп! Принесла нелегкая… Блейд чертыхнулся про себя.

Тварь спикировала откуда-то сверху и едва не вцепилась когтями в его затылок; странник спасся только тем, что успел откатиться в сторону.

Патрульные разом бросили праздные разговоры.

— Это он! Он здесь! Здесь! — истошно заверещал кто-то из бравых воинов, и воздух с визгом вспорола первая, пущенная пока еще наугад арбалетная стрела.

— К бою! — скомандовал Блейд себе и Тамар. Раз здесь ширп, беглецам уже не скрыться. А эти крылатые твари никогда не летали поодиночке. Где-то рядом должна была прятаться целая стая.

Первая и единственная стрела, выпущенная в этой схватке странником, пробила горло самому быстрому и храброму из патрульных. Парень на свою беду вывалился прямо навстречу Блейду, выставив перед собой заряженный арбалет. Выжил бы тот, кто успел нажать на спусковой крючок первым, словно в ковбойских вестернах. Первым успел Блейд.

Однако после этого арбалет пришлось бросить и взяться за топор. Когда против тебя столько опытных стрелков, единственный выход — это завязать рукопашную схватку, уповая на то, что никто не успеет отбежать в сторону и всадить тебе железный болт в затылок.

Странник беспокоился за Тамар, однако девушка явно чувствовала себя в своей тарелке. Ее небольшой топорик взлетал и опускался, гвоздя то вправо, то влево; опешившие сухотники попятились, не ожидая от хрупкой с виду противницы подобной прыти.

Самому же Блейду потребовалось ровно четыре секунды и три удара, чтобы расправиться с очередным противником. Что-то свистнуло, правый бок обожгло, однако подобравшийся слишком близко сухотник второй раз свой топор уже не поднял. Третьего врага странник уложил, раздробив ему голову обухом.

Разумеется, лучше всего было бы объединить силы сухачей и болотников и вместе наведаться в город Слитых; но сейчас время для миролюбивых проповедей казалось не слишком подходящим. Если на Блейда нападали, он сражался и убивал — пусть по необходимости, но тем не менее убивал, нарушая известную христианскую заповедь. Если тебя ударят по правой щеке, подставь левую… Нет, это было не для него!

Еще одного патрульного сразила Тамар: оставшиеся двое наконец-то сообразили, что происходит, и кинулись было наутек, рассчитывая скрыться в темноте, однако один тут же свалился со стрелой в шее — Тамар разрядила один из валявшихся вокруг арбалетов. Последнего Блейд догнал, сбил с ног могучим ударом кулака и привел к надлежащей неподвижности, пару раз легонько стукнув головой о корень. Тело воина обмякло и замерло.