- И не в первый уже раз, - отозвался Костас. - Он, конечно, тот еще чудик, но в интуиции ему не откажешь.
Мысли Джека путались. Он протянул руку к ближайшему бивню и дотронулся до него. Кость была гладкая как шелк, но словно припудренная мелом.
- И действительно, в письме упоминается некое кораблекрушение в Красном море. Это один из немногих древних документов, в которых описан подобный случай. Морису было известно, что на пути к Беренике, где он сейчас ведет раскопки, мы хотели провести здесь кое-какие подводные исследования.
- Давай дальше, Джек.
- В папирусе говорится о судне, которое вышло из порта в Беренике и вскоре затонуло. Местом назначения письма значилась Птолемаида Охотничья, в оригинале Ptolеmais Thêrôn - оталенное селение к югу отсюда, на побережье современной Эритреи. Там египтяне ловили диких животных. Из-за несчастья с кораблем жители Птолемаиды остались без зерна. Автор письма заверяет их, что в Беренике уже строят новый элефантегос и скоро он отправится в путь вместе со всеми необходимыми припасами.
- Элефантегос, - пробормотал Костас. - То есть…
- Корабль для перевозки слонов.
- Джек, у меня опять это странное чувство. Оно всегда у меня возникает, когда мы ныряем вместе. Имя ему - недоверие.
- Ты не поленился заглянуть чуть вперед? Там есть еще две коралловых головы, точно такого же размера. Все три выстроены в одну линию. Число самое подходящее. Три слона в цепях, размещенные вдоль корпуса.
- Хочешь сказать, эта штуковина передо мной - слон? Не статуя, а самый настоящий слон?
- А ведь и тебе, и мне давно известно, что иногда слоновая кость прилично переносит воду - помнишь? В Средиземном море нам попадались слоновьи бивни и клыки гиппопотамов. Здесь кораллы нарастат довольно быстро - быстрее, чем разрушился бы слоновый скелет. Возможно, самых костей внутри и не найти, но благодаря кораллам форма сохранилась.
- Не гони коней, Джек. Не забывай, я всего лишь инженер. Мне нужно, чтобы все было четко и ясно. Эта находка все-таки меня добьет, Джек. Еще немного, и я расплачусь.
- Ничего, справишься.
Джек отплыл слегка назад и уставился на призрачное видение, маячившее перед ними. Ничего более удивительного ему не приходилось видеть за все годы подводных исследований - ну или почти не приходилось. Он включил головной фонарь.
- Долго эти бивни не протянут. Нужно их перенести. Но сначала приведем сюда съемочную группу, и как можно скорее. Такая новость попадет в заголовки.
- Доверь это мне, Джек. На "Сиквесте" у меня рабочий канал связи.
Джек посмотрел на наручный компьютер:
- У нас в запасе семь минут. Хочу взглянуть вон на те амфоры. Буду оставаться в поле видимости.
- А мне на сегодня открытий хватит.
- Как начнешь подниматься, двинусь навстречу.
- Заметано.
Джек поплым назад, отдаваясь на волю течения. За прошедшие минуты оно успело немного набрать силу, и теперь над морским дном встала завеса из мельчайших осадочных частиц, за которой на миг скрылись амфоры на песчаном плато. Впереди зависла,точно полупрозрачная вуаль, стайка стеклянных окуней3 - и тут же рассыпалась, знаменуя приближение рифовой акулы, неторопливо гибающей склон. До слуха Джека донесся приглушенный рев моторной лодки: чтобы не потерять места погружения, команда на "Зодиаке" включила боковые двигатели и кружила на месте. Стук с лодки сигнализировал, что до всплытия еще пять минут. Он оглянулся на друга, оставшегося метрах в двадцати позади, и нырнул в мутную взвесь. Его самого теперь не будет видно, но пузыри очертят для Костаса четкий след. Джек нашарил взглядом подходящее место и сосредоточился на нем, держа руки лодочкой и размеренно,по-лягушачьи работая ногами. Пока ему удавалось хорошо сохранять контроль над плавучестью. Внезапно он увидел их - четыре амфоры, рядком выстроившиеся в песке и совершенно невредимые, а чуть дальше - еще один ряд. Он сделал следующий вдох, зависело от его снаряжения; из-за этого риска дайвинг и стал для Джека страстью. Он быстро опустился и в непосредственной близости ко дну вдохнул, восстановив нейтральную плавучесть. Скособоченные амфоры покрывал тонкий слой осадка, искрящийся в лучах солнца, что пробивались сквозь толщу воды на сорокапятиметровую глубину.
На глаза Джеку попалось еще несколько скоплений амфор, затем промоина, на дне которой виднелись потемневшие деревянные балки. У него перехватило дыхание.
- Будь я проклят…
- Что-то нашел? - донесся искаженный голос Костаса.
- Еще один древний корабль, только и всего.
- Слабовато против элефантегоса, - протянул Костас. - Моего элефантегоса.
- И какие-то старые горшки, - продолжил Джек.
- Для тебя не существует "каких-то горшков". До сих пор помню, как ты вытряхнул однажды золото, чтобы рассмотреть сам горшок. Типичный археолог.
- В горшках-то и скрыта настоящая история.
- Знаю, знаю. Но лично я предпочел бы любому горшку мешок с дублонами. Ну так что там у тебя?
- Винные амфоры. Изготовлены примерно двумя столетиями позже, чем те родосские. Эти датируются эпохой Августа, первого римского императора. Их везли сюда их самой Италии.
Джек подплыл ближе. Его волнение все нарастало.
- Их готовили для внешней торговли, тут дело ясное. Крышки до сих пор запечатаны гипсом, сохранились даже знаки имений, где разлито вино. Это фалернское, Костас, и высшего качества. Кажется, нам только что крупно повезло.
Он обернулся. Костас уже покинул риф и завис в нескольких метрах над дном.
- Нам пора, Джек. Через две минуты всплывать надо будет уже в аварийном порядке.
- Понял. - Взгляд Джека метался из стороны в сторону: хотелось впитать в себя как можно больше, прежде чем прозвучит сигнал. - За каждую из этих амфор дали бы хорошего раба. А здесь их сотни. Римский корабль вез очень ценный груз - и за много веков до Ост-Индийской компании.
- Хочешь сказать, он шел в Индию? - Костас включил головной фонарь, и дно вокруг Джека заиграло всеми цветами. - Так может, он и золото вез? Сокровища?
Джек прикоснулся к одной из амфор. Душу охватил знакомый трепет, который напоминал о себе каждый раз, стоило его пальцам коснуться какого-нибудь предмета, на знавлего таких прикосновений с древних времен. А останки погибших кораблей всегда оборачивались самыми интересными открытиями. На земле цивилизация копит груды рухляди и мусора, но корабль - это живой организм, запечатленный в момент катастрофы, на пороге большой авантюры. Авантюры же всегда сопряжены с риском, и на сей раз кости судьбы выпали не так, как хотелось людям. Это судно вышло в плавание наперекор грозным стихиям, чтобы бороздить тысячемильные просторы Индийского океана. Манящая прелесть Востока была знакома Джеку по записям предков, ходивших туда по морю во времена Ост-Индской компании. В "Индийском предприятии", как называли они свои поездки, их манили великие приключения. Неслыханные сокровища, неслыханные опасности… А для древних ставки были даже выше. Где-то там, за горизонтом, простиралась пылающая окраина мира. Если следовать вдоль нее, то найдешь богатства, которые посрамили бы даже могущественного императора, и познаешь самые невообразимые тайны, какие ведает земля, - священные эликсиры, алхимию, бессмертие.
Ожил сигнал - резкий, неотвязный трезвон, который доносился, казалось, со всех направлений сразу. Джек набрал в грудь воздуха, поднялся на несколько метров и оплыл к Костасу. Здесь нужно проводить раскопки. Археология по большей части имеет дело с наследием повседневной, обыденной жизни, обходя известную историю по краю, но в этом случае, возможно, им попалось нечто действительно значимое. Быть может, это кораблекрушение стало поворотной точкой в мировой истории - и не случилось его, власть Римской империи протянулась бы через Индийский океан… Он посмотрел на Костаса. Тот не отрывал взгляда от пестреющего всеми красками дна, блестевшего в свете фонаря. Джек сверился с наручным компьютером и поднял глаза. Костас попрежнему не сдвигался с места.