Аксюта

Фрилансер от ксенологии

1. Цветы жизни

Иногда так бывает, что хватает одного взгляда, глаза в глаза, чтобы сформировалась мысль. Общая, одна на двоих. Так получилось и у нас с Миком, когда в один из отпускных вечеров, проводимых на Земле, мы зашли потетешкать мою новорожденную сестричку. И мысль была проста как мычание: «Хочу себе такое же!». Маленькая Зайна (которую иначе как «Зая» никто не называл), махала ладошками, улыбалась беззубым ртом и вообще, кажется, была готова радоваться всему на свете. Как было не захотеть?!

Я, пожалуй, совершила тактическую ошибку, высказав это желание вслух, а уж что дёрнуло Мика с энтузиазмом со мной согласиться, и вовсе неведомо. Может быть, это была Зая, которая только что обнаружила, какая удобная штука, длинные дядины уши? Факт тот, что мама с папой не только поддержали нас в этом начинании, но и немедленно взяли в оборот, удивления не вызывал. Вы, мол, ребятки, люди уже вполне взрослые, самостоятельные, вон даже брак зарегистрировали (и отпраздновали это дело так основательно, что чуть не сорвали работу двух пересадочных станций), так что пора. Пора-пора.

Микины отцы — дело совсем другое. Сразу же после подачи документов в «Центр планирования семьи» мы получили приглашение посетить «Русскую чайную» — небольшой уютный ресторанчик, уже не раз становившимся местом наших встреч. Эдакая нейтральная территория, на которой отцы предпочитали обговаривать с непокорным сыном «скользкие вопросы».

— Ох, чувствую я, предстоит нам очередной Серьёзный Разговор, — вздыхал Мика, не слишком охотно, переставляя ноги.

— Вот прямо так? Разговор с большой буквы?

— А то ты с моими отцами не знакома! Если бы нам по этому поводу собирались высказать только благословляющее напутствие, ограничились бы посланием по Сети.

— Мда? — пожалуй, стоило согласиться. Но испугаться всё равно не получилось, хотя обычно Микины отцы мне внушают трепет. Солнечный день, любовно отреставрированная булыжная мостовая маленького европейского городка и толстые ленивые голуби, ленящиеся уворачиваться из-под ног — неподходящая атмосфера для возникновения нехороших предчувствий.

Чайная, оформленная в лубочно-древнерусском стиле и насквозь пропахшая свежей выпечкой была местом совершенно замечательным. Жила бы где-нибудь поблизости — только там и завтракала бы. И парочка хмырей среднего возраста с военной выправкой аппетита мне уж точно не испортит. Не в том случае, когда завтрак не случился по техническим причинам, а из окна доставки выползает заранее заказанное пирожковое ассорти. Впрочем, насладиться крошечной (три штуки на один укус!) выпечкой с разнообразными начинками мне всё-таки не дали. Прямолинейный, как всегда, Куан перешёл к делу сразу, как только мы разместились за столом:

— Мы слышали, вы собираетесь обзавестись ребёнком?

— Да, и что? — ответил непочтительный сын, двигая к себе блюдо с блинами и икрой в ассортименте: от обычной искусственной до натуральной рыбной, не исключая и экзотические её разновидности.

— Вы не подумывали о том, чтобы направить своё будущее дитя по стопам предков? — начал с наводящего вопроса Джентано.

— А как же! Я надеюсь, из него со временем должен получиться неплохой профессор словесности, — Мика решительно отправил в рот блинчик, щедро намазанный сверху икрой лидранского ската. Мы такую пробовали ещё когда гостили у ребят на Лидре — приятная штука, а у себя на родине ещё и дешёвая. Здесь же наверняка пришлось раскошелиться.

— Я думаю, ты отлично понимаешь, что не родителей твоей супруги, — вежливый кивок в мою сторону, — мы имели ввиду.

— Если вы о той программе обучения-развития, что в своё время не осилил я, то об этом не может быть и речи.

— Почему?

— Не хочу.

Они перебрасывались репликами, словно бейсбольным мячиком от одного — к другому — к третьему и уже дошло до завуалированных оскорблений и цитирования статей уголовного кодекса. Я меланхолично жевала пирожки один за другим, уже почти не ощущая их вкуса. Тема в разговоре была поднята преинтереснейшая: всё равно ведь понятно, что в воспитание внука/внучки будущие бабушка и дедушки, все три, будут вмешиваться. Разве что увезти дитятко на другой конец вселенной. И как бы это так устроить, чтобы наш с Миком малыш не стал яблоком раздора и тем самым канатом, в перетягивании которого будут соревноваться все наличные родственники? Задача. И как бы это так исхитриться выяснить, что же конкретно хотят от нас эти убеждённые милитаристы? И как эти два интригана решились предложить нам что-то эдакое, зная, какие впечатления у Мика остались о собственном детстве и отрочестве?

— М-м-м? — этим неопределённым звуком постаралась я привлечь внимание. Получилось. Все трое замолчали не полуслове, как будто только того и ждали. — А можно спросить, что конкретно вы хотите нам предложить?

Действительно ждали. В руках Джентано как по волшебству появился стандартный бланк договора, и перекочевал в мои руки. Мика, что характерно, даже не попробовал его перехватить. Мои уши сами собой встали торчком, а хвост мотнулся туда-сюда, подметая пол. Очень интересно. Очень-очень.

— Вы не будете возражать, если мы сначала это обсудим друг с другом наедине? — я постаралась улыбнуться как можно лучезарнее, скрывая недоумение и, сложив лист вчетверо, сунула его в сумочку.

— Признаться, именно на это мы и рассчитывали, — максимально любезно ответил Джентано.

— Потому как на трезвомыслие нашего собственного отпрыска рассчитывать не приходится, — припечатал Куан.

И это был апофеоз их взаимоотношений. Лучше всего эти трое ладят между собой, когда находятся на приличном расстоянии друг от друга или когда используют меня в качестве некого буфера. Я это знаю, Мика это знает, а оба его отца этим ещё и пользоваться умеют преотлично и потому остаток обеда мы провели за обсуждением политики, спорта и прочих проблем мирового масштаба, о которых можно поспорить, поругаться, а потом плюнуть, забыть и разойтись со спокойной совестью.

К животрепещущей теме предложения потенциальных дедушек мы вернулись только когда очутились дома, в моём жилом модуле. Тесновато, конечно, вдвоём на восьми метрах, но Микина жилплощадь так и осталась вделанной в самосборный космокатер. А докупать ещё один смысла не имело, потому как мы тут всё равно не живём, так, проводим по паре отпускных недель раз в полгода, да и возвращаемся только на ночлег и чтобы обсудить важные вопросы в приватной обстановке. Как, например, сейчас.

— М-м, — протянул Мика, после того как по второму разу просмотрел весь текст от первого до последнего слова. — Узнаю своих родителей. Намекнули, напугали, заставили понервничать, для того чтобы конкретные предложения показались нестрашными и вполне приемлемыми.

— Вот этого я и не поняла. Для чего было весь этот огород городить, если требование у них только одно: чтобы это обязательно был мальчик? Может там в списке клиник и специалистов есть подвох?

— Нет, тут как раз всё чисто. Да и не рискнёт ни одно из медицинских учреждений запрограммировать такую геноформу, которую родители не заказывали. Подсудное дело, высылка во внеземелье как минимум. Можно их ещё по сети проверить, отзывы почитать, если тебе от этого спокойней станет.

— Тогда что?

Ну не может такого быть, чтобы такое шикарное предложение как неограниченный кредит на оплату всех медицинских услуг связанных с появлением нашего наследника да за такую мелочь как выбор пола. Если учесть, что нам, в общем-то, всё равно, мы и дочери и сыну будем одинаково рады. А предоставленный нам карт-бланш — это такой простор для деятельности! Широчайший! Ведь если для программирования развития ребёнка с любой стандартной геноформой достаточно одного специалиста средней руки, то для разработки индивидуального проекта требуется команда из трёх-четырёх специалистов высокого класса. И стоит это… Да я даже не знаю сколько, в жизни таких денег не имела.