Алекс не отрывала глаз от ребенка, чувствуя обжигающий взгляд Дэйва на своем лице.

— Алекс, посмотри на меня, пожалуйста.

В его голосе звучала мольба. Жалость шевельнулась в душе Александры, но она не поддалась этому чувству и покачала головой, прошептав:

— Нет.

Дэйв тяжело вздохнул, затем дотянулся до Джеми, поднял его на руки, поцеловал в нежную детскую щечку и снова посадил на кровать.

Алекс сделала движение, чтобы встать, но Дэйв опередил ее. Нежно обхватив рукой ее запястье, он притянул ее к себе и заключил в объятия.

Это нечестно, подумала она, чувствуя, что ей хочется, как раньше, прижаться к нему в поисках утешения и защиты. К ее горлу подступил комок, и она всхлипнула, пытаясь сдержать слезы.

— Не надо, не плачь, — взволнованно пробормотал Дэйв.

Его слова возымели прямо противоположное действие, и мгновение спустя она рыдала на его плече.

— Прости, — повторял он снова и снова. — Прости, прости…

Но разве этого было достаточно? Этого никогда не будет достаточно. Любовь, доверие, уважение — все ушло, и «прости» никогда не вернет им их прежнюю жизнь.

— Со мной все в порядке, — невнятно проговорила она, прилагая титанические усилия, чтобы взять себя в руки и освободиться из его объятий…

Но Дэйв крепко держал ее.

— Алекс, я причинил тебе боль, — с мукой в голосе произнес он. — Но не надо принимать скоропалительных решений в таком…

…Эмоциональном состоянии, — договорила она про себя оборвавшуюся фразу.

— Все наладится, дай только шанс. Не отбрасывай все, что было, из-за одной глупой ошибки, которую я допустил. Ты не можешь сделать это!

— Не я это сделала, — возразила она, отстраняясь от него.

На этот раз Дэйв не стал удерживать ее. Потускневшим взглядом он наблюдал, как она поднялась с кровати и начала потерянно ходить по комнате в поисках одежды, от шкафа к комоду и обратно, почти не соображая, что именно она ищет.

Все эти годы она слепо доверяла ему, понимая, как важно было для него осуществление его жизненных планов, Все эти годы она сидела лома, как изнеженная домашняя кошечка или собачка, которую хозяин не забывал вовремя погладить, покормить и напоить, время от времени вывести погулять, и была довольна своей судьбой.

Какое жалкое создание! — усмехнулась она про себя.

Заплакал Джеми: он захотел есть. Веселая игра сменилась громкими требованиями внимания.

Алекс растерянно стояла посреди комнаты с ворохом чистой одежды и никак не могла сообразить, что же ей сделать сначала: пойти переодеться или успокоить Джеми. Выбор был простой, но ей казалось, что она не в состоянии принять решение.

В конце концов, Дэйв взял ребенка на руки и направился с ним к двери.

— Я присмотрю за ним, — сказал он. — Не торопись. Еще рано.

Он вышел, оставив Алекс одну, буквально раздавленную случившимся.

Завтрак был ужасным. Александра, казалось, была готова выйти из себя по малейшему поводу. Кейт слишком много разговаривала, Сэм налил мало молока в свой «Витабикс», и теперь не успевшие размокнуть брикеты хлопьев лежали в его тарелке, как два кирпича, которые он безуспешно пытался разломить. Она насыпала в кофеварку слишком много кофе, и он получился таким горьким, что его едва ли можно было пить. Наконец, сердясь на себя за свою неспособность справиться с эмоциями, она набросилась на Сэма, припомнив, что позавчера он не выключил телевизор и разбросал по полу книги. К моменту, когда Алекс остановилась, Сэм побледнел и сжался, Кейт была потрясена, Джеми затих, а Дэйв… Ну, Дэйв был всего лишь мрачен. Завтрак завершился в полном молчании. Дети вздохнули с явным облегчением, когда отец наконец отправил их по своим комнатам собираться в школу.

— Не было никакой причины так набрасываться на Сэма! — процедил сквозь зубы Дэйв, как только близнецы удалились. — Ты знаешь так же хорошо, как и я, что обычно он аккуратней всех нас! Ты превратишь всех троих в неврастеников, если не будешь следить за собой, — предостерег он. — Они хорошо себя ведут большую часть времени. Я не позволю тебе срывать на них раздражение! Они не виноваты, что ты злишься на меня.

Алекс повернулась к нему.

— Откуда тебе знать, как они себя ведут? — накинулась она на него, заметив, к своему глубокому удовлетворению, что попала в точку. — Ты видишь их за завтраком, и то лишь поверх своей драгоценной «Файнэншл Таймс»! Большую часть времени ты даже не помнишь, что у тебя трое детей! Ты любишь их так… так… как эту картину Лаури, которую ты купил. Так что не смей указывать мне, как воспитывать моих детей!

Что со мной происходит? — спохватилась Алекс, судорожно отступив назад, когда Дэйв медленно встал, со злостью глядя на нее через кухонный стол. Казалось, он сейчас ударит ее.

Я схожу с ума, подумала она, чувствуя головокружение. Я сейчас разлечусь на миллион осколков!

— Ты можешь обвинять меня во многом, Алекс, — жестко произнес Дэйв, — но только не в том, что я не люблю наших детей! — Он выделил голосом слово «наших».

— Неужели? — с презрительной иронией отреагировала она. — Ты женился на мне только потому, что сделал меня беременной! И даже маленький Джеми был ошибкой, с которой ты не сразу примирился, потому что…

Его кулак с грохотом опустился на крышку стола, оборвав ее на полуслове. Алекс нервно заморгала, увидев, как он резко двинулся к ней, задев бедром за угол массивного соснового стола, сдвинув его при этом на целый фут. Она почувствовала страх, когда Дэйв приблизился к ней с вытянутыми вперед руками, как будто собирался задушить ее.

Он схватил ее за плечи, и Алекс почувствовала, что он содрогается от еле сдерживаемой ярости.

— Он еще слишком мал, чтобы понимать твои намеки, — хрипло сказал Дэйв, кивнув в сторону притихшего Джеми. — Но если близнецы слышали твои слова, если ты дала им хоть какой-то повод думать, что я не люблю их, я…

Он не закончил фразу — в этом не было необходимости. Алекс прекрасно поняла, какую угрозу он хотел высказать. Дэйв пристально смотрел на нее еще несколько мгновений, затем разжал руки и вышел.

Сделав глубокий нервный вздох, Алекс поняла, что почти не дышала во время этой сцены. Инстинктивно ища утешения, она подхватила на руки Джеми и крепко прижала его к себе. Стыд и злость душили ее: она сама своим поведением, дурацкими упреками дала ему право на ответную атаку.

3

К концу недели близнецы начали замечать, что в семье что-то не так. И первой попыталась выяснить причину этого наблюдательная и любопытная Кейт.

— Мама, почему ты спишь в комнате Джеми? — спросила она утром в воскресенье, когда вся семья собралась за завтраком.

Ее новое спальное место было обнаружено близнецами из-за того, что Джеми сегодня спал дольше обычного, и Алекс проспала вместе с ним. В течение нескольких бессонных ночей, ворочаясь на узкой кровати, вновь и вновь переживая случившееся, она совершенно вымоталась, и вчера вечером, едва забравшись под одеяло, погрузилась в глубокий, без сновидений сон, который продолжался до тех пор, пока ее не разбудил зашедший в комнату Сэм.

Долгий сон не принес ей облегчения: ни боль в сердце, ни гнев, ни приступы горечи и отвращения к себе самой не исчезли. Она как бы впала в забытье, жизнь потеряла краски и четкие очертания, и все представало в приглушенных серых тонах.

Дэйв выглядел не лучше, напряженное выражение не сходило с его лица. Теперь, после того как их уютный мир взорвался, он стал возвращаться с работы точно в половине седьмого. Алекс подозревала, что причиной этого стали ее упреки по поводу его отцовских чувств, а вовсе не желание доказать, что он покончил со своей любовной связью. Она знала, что задела его за живое.

Итак, теперь Дэйв приходил домой достаточно рано, чтобы взять на себя купание и укладывание детей, пока Александра готовила ужин. Внешне все выглядело абсолютно нормальным — они оба предпринимали усилия, чтобы скрыть от детей свои проблемы. Им удавалось это, но только до тех пор, пока в доме не стихали детские голоса, и не воцарялась тишина.