8.3.7. Введение в познание человеческого разума.

За год до своей смерти Люк де Кляпье Вовенарг (1715-1747) закончил свои основные произведения «Замечания и мысли» и «Введение в познание человеческого разума». Ему был тогда 31 год. Хоть он не принадлежал к тем, кому старательное воспитание и образование позволяют развить способности, хоть большую часть жизни он провел на военной службе, а последние годы, мучимый неизлечимой болезнью, ожидал смерти, он великолепно знал жизнь и людей. Его друг Вольтер утверждал; что Вовенарг был необычным человеком и опередил свою эпоху. О том, что автор «Замечаний и мыслей» как мыслитель, черпающий свою мудрость не из произведений других, а из собственной практики и размышлений, мог немало сказать и о результативности действий, пусть свидетельствуют следующие его максимы: «Большие люди имеют большие притязания, но маленькие планы». «Смелые замыслы проваливаются благодаря беспокойству при исполнении». «Мудрость планов состоит в упреждении трудностей исполнения». «Наиболее полезны те советы, которые легко выполнять». «Самыми надежными опекунами для нас являются наши собственные достоинства». «Если вся наша предусмотрительность не сможет нашу жизнь сделать счастливой, то что уж говорить о легкомысленной небрежности». «Тот, кто свою расточительность сумел употребить на добро, обладает большой и благородной бережливостью». «Неправда, что богач тот, кто богатствами пользоваться не умеет».. «Вероятно, при высоком положении большая польза уметь и хотеть пользоваться услугами людей, с делом знакомых, чем быть таким самому». «Человек, одаренный одной только ловкостью, руководящего места никогда не займет». «Прежде чем ты допустишь штурм злоупотреблений, исследуй, удастся ли уничтожить их основы». Приведенные максимы не составляют вовсе всех высказываний Вовенарга, относящихся к эффективности действий. Каждый найдет в «Замечаниях и мыслях» много интересных наблюдений – глубоких и мудрых. Короткое же представление французского мыслителя и писател'я-моралиста закончим следующим предостережением, которое направлено людям, считающим, что верная оценка чьей-то деятельности свидетельствует о практической квалификации оценивающего: "При строительстве величественного храма, – читаем мы в посмертных письмах, не переведенных до сих пор на польский язык, – были заняты поочередно многие известные архитекторы. Каждый из них работал в соответствии с собственными художественными взглядами и умением, не обращая серьезного внимания на весь проект целиком и на то, что до него сделали другие. Молодой человек, осматривая это драгоценное строение, меньше был поражен несимметричной красавицей, а больше ошибками и недостатками. Считал он, следовательно, что намного более способен, чем эти все известные мастера, и чувствовал в себе силы взяться за строительство часовни именно в этом храме. Но в ходе работы он совершил ошибки намного большие, чем те, которые он так хорошо заметил, и ничего прекрасного не смог решиться создать ".

8.3.8. Методы ведения атак и уклонения от ударов.

Несколько мыслей о результативном действии мы найдем у Н. Шамфора (1741-1790), знаменитого когда-то французского писателя и драматурга, сегодня известного лишь только из-за своих «Максим и мыслей» и «Характеров и анекдотов». В одном из анекдотов он рассказывает, например, о маршале Франции Анри де ла Тур д'Овернь Тюренн (1611-1675), который, видя, что ребенок проходит слишком близко от коня, сказал: «Мое дитя, не проходи никогда слишком близко от конского зада, а соблюдай всегда соответствующую дистанцию, чтобы конь не смог тебя поранить. Ручаюсь, что в сумме за всю свою жизнь ты не прибавишь себе больше, чем полмили пути; и помни, что это сказал тебе Тюренн». Приведенный выше анекдот приобретает специфический смысл, если мы вспомним, что Шамфор, как проницательный наблюдатель жизни, особенно хорошо знал дворовые обычаи, интриги и беспощадность, самомнение и тупость аристократии. В борьбе за милость влиятельных особ нужно было хорошо знать методы ведения атаки и уклонения от ударов, и желательно в не слишком пожилом возрасте. Потому что, как замечает Шамфор: «Одним из больших несчастий человека является то, что его достоинства часто даже ему самому не нужны и что искусство пользования и управления ими часто бывает только запоздалым плодом опыта». Среди анекдотов об исторических фигурах мы найдем приведенное автором высказывание о Фридрихе Великом (1712-1786), который говаривал, что человек на протяжении своей жизни не сделал даже половины того, что мог бы сделать. А вот применявшаяся им военная хитрость: «Прусский король часто приказывал создавать карты данной окрестности. Карта показывала, например, непроходимые болота, которых вовсе не было, и которые враги считали фактом, веря фальшивой карте». Следует заметить, что Фридрих Великий был автором книги, в которой он выступал против взглядов Макиавелли. У нее даже было название «Анти-Макиавелли». На практике, однако, король строго выполнял все указания создателя теории успеха. Шамфор в связи с этим цитирует высказывание Вольтера о Фридрихе: «Он плюет в миску, чтобы отвратить других».

8.3.9. План поведения как противодействие агрессивному насилию и коварству.

Мы посмотрим другими глазами на высказывание Вольтера, если узнаем, что в действительности Фридрих II Великий, представитель просвещенного абсолютизма, агрессивного насилия и коварства, написал «Опровержение доводов „Князя“ Макиавелли», но эту книгу издал именно Вольтер под измененным названием «Анти-Макиавелли», не сообщая при этом фамилии автора. Однако Европа прекрасно ориентировалась, кто так резко выступал против теоретика эффективного правления. Мы приведем несколько фрагментов из «Анти-Макиавелли» , доказывающих, что прусский король Фридрих Великий был увлечен этой проблематикой до такой степени, что считал своей обязанностью оправдаться, почему он заглядывает за грязные кулисы, власти. «Мир является как бы партией игры, где есть как порядочные игроки, так и мошенники. Так вот, князь, который должен принять участие в этой партии, не желая пасть жертвой мошенничества, должен знать способ обмана не для того, чтобы самому на практике применять это знание, а затем, чтобы не дать себя обмануть». «Мудро зло меньшее предпочесть большему, так же как выбрать самый верный способ, исключая сомнительный. Лучше, следовательно, чтобы князь предпринял агрессивную войну, когда еще от него зависит выбор между оливковой ветвью и ветвью лавра, чем ожидать безнадежного момента, когда объявление войны сможет лишь незначительно отодвинуть от него момент пленения и падения. Это верный принцип, что лучше упредить, чем быть упрежденным; великие люди всегда умели хорошо устроиться с этой точки зрения, напрягая всё свои силы, прежде чем неприятель успеет приготовить средства для связывания им рук и лишения власти». В «Анти-Макиавелли» Фридрих II предстает как большой сторонник планирования, советуя: «Все разумные люди, а прежде всего те, которых Провидение предназначило для правления другими, должны составить себе план поведения, так добротно основанный на умозаключении и такой точный, как геометрическое доказательство. Скрупулезное следование такой системе будет средством, которое позволяет действовать всегда результативно и не отдаляясь от своей цели. Таким образом можно будет все обстоятельства и все события склонить к своим планам; все сложится для выполнения предпринятых намерений». Праксеологические мысли мы находим также в письмах, высказываниях, поручениях и приказах этого короля, который доказал, что знал основы результативного действия не только в теории, но и на практике. Например, в записке генералу Дону он выражает свою праксеологическую точку зрения, предупреждая его, что о руководстве он будет судить не по хорошим или плохим эффектам, а на основании рациональности приказов, изданных в решающий момент. Если обстоятельства могут решительно повлиять на результат наших действий, следует, по мере возможности, принимать во внимание благоприятные условия. «Пусть не будет примером, – пишет Фридрих II, – рулевой, который больше смотрит на направление ветра, чем на показания компаса». Несмотря на внешне либеральное отношение к начинаниям, дающее подданным прусского короля свободу действия, он, однако, следовал определенным непоколебимым тактическим принципам. Так, например, его кавалерия не имела выбора, она должна была всегда атаковать первой. Несчастье тому командиру конницы, который был ,бы атакован неприятелем. Такой офицер мог бы обоснованно больше опасаться гнева своего монарха, чем результата вражеской атаки.