Ссылка:

24
Как мы уже отмечали, эйдетические действия и события (разбитая дверь, дикие атаки) происходят исключительно в литературном плане, а значит, их замечает только читатель. Тем не менее Монтал ведет себя как книжные герои: он ничего не замечает. «Удивительная метафора ревущего зверя, – утверждает он, – которая буквально разносит в щепки реализм картины и несколько раз прерывает размеренную беседу Диагора с учениками… кажется, имеет вполне конкретную цель и, несомненно, представляет собой сатиру, язвительную критику диких боев панкратистов, которые устраивались в то время». Комментарии излишни!

А я бы не отказалась от комментариев. Видимо, это слишком сложно для меня.
Это было апофеозом:

«И-и-го-го», – сказала кобыла.
– Что это за шум? – спросил Платон.
– Вон, – показал Диагор, – это дрозд.
«И-и-го-го», – снова сказал дрозд и взлетел. [95]

Ссылка:

95
Метаморфоза эйдетической кобылы в настоящего дрозда (то есть в дрозда, являющегося частью реальности вымысла) подчеркивает загадочную идею этой сцены: зло смеется над философами? Не забывайте, дрозд – черного цвета…

За сим мой мозг попрощался и окончательно отказался проводить какие-то параллели и делать логические выводы.
 
Детективная составляющая представлена - не ржать!! - в виде философских споров. Хотя, я бы сказала, псевдофилософских. Кстати да, жанр книги - интеллектуально-философский детектив, ни больше ни меньше. Местный Шерлок Холмс - Разгадыватель - сидит в позе мыслителя, потом занимается болтологией читай: философией, пару раз выходит из дома - и вауля! разгадывает таки все тайны афинские. А, ещё видит вещие сны.
По псевдофилософии:

– Боюсь, я тоже не одобряю твоих, Диагор Медонтский. Казалось, что вместо того, чтобы допрашивать мальчишек, ты дифирамбы в их честь слагал, и это потому только, что ты считаешь их красивыми. Мне кажется, ты путаешь Красоту с Истиной…
– Красота – это часть Истины!
– А, – сказал Гераклес и махнул рукой, показывая, что не хочет заводить философскую беседу, но Диагор снова дернул его за плащ.
– Послушай! Ты всего-навсего несчастный Разгадыватель загадок. Ты только наблюдаешь за материей, судишь о ней и делаешь выводы: это случилось так или сяк, потому или поэтому. Но тебе никогда, никогда не достичь самой Истины. Ты не созерцал ее, не насытился ее совершенным видом. Твое искусство заключается лишь в поиске теней этой Истины. Анфис и Эвний несовершенны, и Трамах совершенным не был, но я знаю сущность их душ и могу заверить тебя, что в них сверкает немалая доля Идеи Истины… и блеск этот искрится в их глазах, в их прекрасных чертах, в их гармоничных телах. Ничто в этом мире, Гераклес, не может сверкать, как они, не неся в себе хотя бы немного золотого богатства, источник которого кроется только в Истине… – Он запнулся, словно застеснявшись потока своего красноречия, и несколько раз моргнул, залившись краской. Затем, успокоившись, добавил: – Не оскорбляй Истину своим разумом, Гераклес Понтор.

Иногда устатость может побороть усталость, – сказал он. – Таким образом, устал много раз подряд – и стал неутомимым.

– Благодарю тебя, Диагор, – ответил он, – но я подумаю. Честно говоря, меня не прельщают ваши теории.
И он тихонько засмеялся, будто удачно сострил.
Диагор, слегка смутившись, любезно спросил:
– А какие теории тебя прельщают?
– Жизнь.
– Жизнь?
Крантор кивнул, не сводя с чаши глаз. Диагор заметил:
– Жизнь – никакая не теория. Чтобы жить, достаточно лишь быть живым.
– Нет, нужно научиться жить.
Диагор, минуту назад жаждавший уйти, испытывал теперь профессиональный интерес к беседе. Он вытянул шею и погладил опрятно остриженную афинскую бородку кончиками худых пальцев.
– То, что ты говоришь, Крантор, весьма любопытно. Поясни мне, пожалуйста, ибо, боюсь, я не знаю этого, как, по-твоему, можно научиться жить?
– Я не могу это объяснить.
– Но все же ты, похоже, этому научился.
Крантор кивнул. Диагор сказал:
– А как же можно научиться чему-то, что потом нельзя объяснить?

Из этого состоит вторая половина книги 🤷
 
Удивили меня некоторые моменты.
Например:

...принимая во внимание благородное воспитание, полученное Трамахом, меня, несомненно, тревожило, что мой ученик скрыл от меня свои постыдные визиты к портовой шлюхе...

Всё бы ничего, но речь шла о гетере. Нет, в современной интерпретации её бы так и обозвали, но дело-то было в Древней Греции, там гетеры - это само собой разумеещееся, как оливки и молодое вино на завтрак. Были и проститутки, но гетеры - не они. У Платона (который, кстати, является одним из второстепенных героев) была гетера - Археанасса; на Аспасии женился глава (!!! на минуточку, глава!!! а не хухры-мухры) Афин Перикл; не забываем о Таис Афинской - гетере Александра Македонского - кому интересно, в Википедии целый список известных гетер.
Мало того, что автор путает гетеру и проститутку, так его удивляет сам факт наличия гетеры у его подопечного. Хотя это - для Древней Греции! - как дышать!

– Он был ребенком, – пробормотал Диагор как бы в ответ на какой-то вопрос Гераклеса. – Он не дорос еще даже до эфеба. Его взор был чист. Казалось, сама Афина отшлифовала его душу…

Эфеб - юноша, который достиг возраста, когда он обретал права гражданина - в Афинах это 18 лет (обычно 16). То есть, этому ребёнку было лет 16 минимум. Конечно, такой себе возраст для сексуальных отношений, но мы же помним, что речь идёт о Древней Греции. Кроме того, дальше рассказывается о другом "ребёнке", ровеснике первого, в вещах которого была небольшая клетка с птицей - обычный подарок любовника (!!!). И ничо, никого это не удивило так, как походы к гетере🤷
 
В общем, я не советую. Кстати, книга получила Золотую Даггеровскую премию. Х/з, что это, но я искренне не понимаю за что. Тем не менее, если вас не пугает вышеперечисленное, то почитать на раз можно. Для общего развития, ткс.

Хосе Карлос Сомоса. Афинские убийства
 
          Довольно интересная и увлекательная книга. Её небольшой объём не должен ввести в заблуждение - что это роман для транспорта. Она очень непроста для чтения, её текст довольно сложный и вязкий, и чтобы книгу понять, нужно иметь запас времени и читать не отрываясь, и отложив все другие занятия на потом. Я это понял не сразу, и несколько первых глав пришлось перечитывать заново.
          Роман состоит из двух разных историй, постепенно сплетающихся между собой.
          Первая – детектив о расследовании убийства юноши Трамаха в Афинах после Пелопоннесских войн. Предполагается, что юношу растерзали волки, но Диагор, его учитель по Платоновской Академии в это не верит и просит Гераклеса Понтора –  разгадывателя загадок  расследовать это убийство. По ходу расследования число убитых учеников из Академии множится.
          Вторая история содержится в сносках и примечаниях Переводчика, который ведёт перевод с оригинального папируса древнегреческого текста под названием  Афинские убийства  и чья история узнаётся через большое количество сносок. В процессе работы Переводчик замечает несомненную связь событий книги и своей собственной жизни.
          В конце концов основной текст и примечания Переводчика сливаются воедино и последняя глава, и последний его комментарий вместе с эпилогом раскрывают все тайны.
          Как-то так у меня в жизни получилось, что древнегреческая история и мифология остались за бортом моего образования. Отдельные имена героев и богов, которые на слуху, я помню, а вот связать их не в состоянии. Поэтому я считаю себя абсолютно неподготовленным читателем подобной литературы, и мне было тягостно и тоскливо скакать по бесконечным сноскам и вылавливать зашифрованные связи. К этому нужно добавить, что динамика сюжета практически отсутствует, и книга показалась мне довольно нудной, а жвачку я не люблю.